Не храни, да не храним будешь. Неприкаянный. Мария Волощук Махоша

Наш пацан-то, из бессмертных, потом хранителем будет!

      Продавец вдобавок к оплате протянул мальчишке жареную крысу на палочке, бонус, тот отказался и побрёл прочь с вонючего рынка, ругая его, под насмешки продавцов. Вот так ведь бывает: этот рынок дал ему денег, маме и деду на лечение, а он бранится и собирается в храм, Будду просить, чтобы это ужасное место закрыли. Люди, что с них взять. Неблагодарные!

      А что я? Вроде как ничего не сделал, никому не помогал, не мешал, только подглядывал, но какое-то неуловимое чувство тревоги не давало мне покоя. Что-то напряглось во мне, как струна, натянуло всё моё существо, как будто я не крылатый хранитель, а змея с рынка, которая кроме как ползать не может ничего, и полон я какой-то гадостью, отчего стал неподъёмно тяжёлым. Гоню от себя наваждение это, а оно не уходит, сильней и сильней давит.

      – Ну и что ты наделал? – спросил вдруг меня голос.

      – Кто? Я? Как раз ничего не делал, – отозвался я, точно зная, что этому голосу нужно отвечать.

      – Мышь где?

      – Какая? – недоумевал я.

      – Летучая мышь где? – уточнил голос гневно.

      – Все, вроде, здесь.

      – Все, да не все! Здесь главной мыши нет!

      Я сроду не знал, что у летучих мышей главные бывают. По мне так все они одинаковые, и невдомёк мне было поначалу, чего же голос от меня хочет.

      – Ты зачем мышь-то, ту самую, главную, убил?

      – Я? – кажется я начинал понимать, что он имеет в виду. – Откуда мне было знать, что она главная? Я таких десяток могу в день хлопнуть! Нетопыри, это ж вместилище чёрных теней, известное дело. А эта была особо подозрительная.

      – Вот, смотри, – передо мной на прилавок с птицей плюхнулся неизвестно откуда здоровенный неощипанный чёрный лебедь с длинной беспомощной шеей, разбрызгав жижу вокруг себя. – Он издох! Дохлый совсем, как его не откачивай! Баланс пошатнулся…

      – И что теперь? Разве я его убил?

      – Выходит ты.

      – Кто-то мне сказал, что нельзя эту мышь прихлопнуть? Кто-то предупредил, а я не послушал? Всего лишь нетопырь. Дрянь редкостная!

      – Нет. Но ты не мог сам не почувствовать…

      – Ээээ! Стоп! На меня не валите! И в «не» своих меня не путайте! Есть те, чья задача предотвращать случайное прерывание важных событий! Я, с моим опытом, это знаю, как никто! Они НЕ могли допустить, чтобы я НЕ почувствовал. Да что там – лицом в землю бы меня уложили, при необходимости, и я не то что мухобойкой – пальцем бы не мог пошевелить!

      – Помнишь, где выкинул? – перевёл тему говорящий, поняв, что имеет дело с видавшим виды и развести меня на признание чужой вины не выйдет.

      – Помню. Сжёг на болотах, к западу от Уханя.

      – Совсем?

      – В пепел. Почистил за собой.

      – Мы работали несколько лет, чтобы эту мышь мутациями прокачать, создать облегчённую версию пандемии, с которой людям под силу будет справиться. Мы вычисляли точку начала эпидемии здесь, распространение, реагирование. Каждый шаг, каждый