Заратуштра, или Хождение духа Ницше. Андрей Константинович Гоголев

именно счастье порицал пророк, но будут наставляемы смотрящими: «Счастье – грех! Так говорил пророк».

      Слову «сострадание» – главному, ключевому понятию учения Первого – среди сотен тысяч слов той Саги удастся затесаться лишь в четырёх фразах! Слов сопереживать, сочувствовать, соучаствовать… в той Саге нет вообще. Зато имя Мусы-Моисея в тех авраамистических Писаниях – предводителя грабителей и убийц младенцев и имеющего собственный опыт убийства человека – отцарапано аж 982 раза! Трепещите от мудрости его, без него нет истин в мире, что не были бы связаны с именем его, изречены или содеяны им! Именно он, как оказывается, открыл «новые» истины!

      Как же смеялись тогда скрижали, а Макошь роняла слёзы!

      А не открой внучонок эти «истины», так народы до сих пор повально убивали бы друг друга, не ведая, что это – плохо, повально воровали бы друг у друга, так как не знали до него, что это – плохо; повально не почитали родителей своих…

      Но кто тогда кормил бы этих хабиру и производил то, что они воровали и что у них самих воровали; кто бы рожал, если они убивали бы тех, кто рожает; какой бы дед воспитывал не почитающих его детей и внуков, какая бы женщина решилась родить исчадие, которое – и это точно было бы известно ей заранее! – крошки хлеба не поднесло бы ей в старости? Когда говорят о необходимости существования религии обычно имеют в виду, что нужна полиция. Но разве при исчезновении полиции все люди бросаются во все тяжкие?

      Истинная идея не может быть «новой», так как Истина Добра не является продуктом человеческого разума, но только сущностью Господина богов – Господа, отдавшего своим порождениям часть своего Я. Нравственное чувство – это способность людей, полученная от Природы, и она находится в естественной связи с Природой совершенно так же, как и чувство осязания или обоняния людей, чувство любви, наконец. И если смотрящие проповедуют другое начало этой истины, это означает лишь то, что они, дабы заглушить запахами ладана свой протухший идеологический товар, стараются предписать пастве добровольно делиться плодами своего реального труда в их пользу, как и в пользу хомотриалов у власти. О Совести речи нет.

      А поскольку «Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам», то, судя по словам и делам пророков Саги, соответственно и Ему, этому кровожадному демиургу – источнику «тайны», понятия счастья и радости неведомы по самой природе естества Его. Но тогда кто есть этот бог, как не переродившаяся в прихвостня сатаны сущность, лукаво открывшаяся для немногих, для «избранных» на страницах той же Саги двумя фразами. Да сравнят слышащие, врезанное в них, записанное в начале и запрятанное в конец той Саги:

      «Гнев Господень опять возгорелся на Израильтян, и возбудил он в них Давида сказать: пойди, исчисли Израиля и Иуду»;

      «И восстал сатана на Израиля, и возбудил Давида сделать счисление Израильтян»

      Нужно ли говорить о том, кто именно возбудил Давида сделать счисление народа Его, кто именно стоит в основе веры Неопознанного Совестью и какому именно господину предписано той Сагой молиться?

      Путь