Певчий дьявол. Мария Владимировна Виноградова

нетерпеливо хлопнул по сидению. – Поехали, мы и так задержались.

      Я с неохотой надела шлем, отсекая себя от запахов, которыми было полно это место, и байк вновь понес нас по пустым дорогам. Скоро стемнеет, и следовало поторопиться – это я отчего-то знала абсолютно точно. Как и то, что ночь отныне для меня – самый страшный враг.

      ГЛАВА II

      Я перегнулась через перила и рассматривала разношерстную толпу, которая морем волновалась внизу. Людей на концерт пришло очень много – зал был рассчитан на десять тысяч человек, и он был забит под завязку. То тут, то там я видела снующих репортеров с синими бейджами. Среди них были как приглашенные, так и выбивающие себе возможность осветить это событие проныры. Я видела представителей многих очень известных музыкальных журналов и телеканалов, и мне было немного не по себе. Эрнест, конечно, постарался на славу, и парни должны были быть представлены западной публике, как восходящие звезды тяжелой сцены, но настрой у музыкантов был не слишком боевой. Радовался разве что Кай, который, кажется, не представлял тот груз ответственности, который ему вскоре придется тащить на своих плечах. Вий так и вообще замкнулся в себе, разговаривал неохотно и вообще отдалился, но свою работу по-прежнему выполнял потрясающе. Я грешным делом начала подозревать, что дело все-таки в его голосе – иногда мне казалось, что при прослушивании даже записей терялась ниточка реальности, не говоря уж о тех моментах, когда этот парень пел вживую.

      – Поглядите, кто тут у нас, – от резкого окрика я вздрогнула и обернулась.

      Вообще-то эта зона была закрыта для посторонних, но Кощей, наш бывший вокалист, каким-то образом сумел сюда попасть, хотя вот уж кто-кто, а он, наверное, был последним человеком, которого желали видеть члены группы, некогда с ним сотрудничавшие. Я не была исключением, особенно зная, насколько этот высокий и худой парень меня недолюбливал. Когда он еще был фронтменом, у нас с ним частенько выходили стычки, заканчивающиеся самыми настоящими скандалами, и порой мне казалось, что он был готов наброситься на меня с кулаками. Положение раз за разом спасал Кай, вежливо уводивший меня подальше от истеричного вокалиста, который потом мог неделями ныть о том, что его творческую личность в этом коллективе совсем не ценят и не уважают.

      – Привет, – кисло произнесла я, молясь про себя, чтобы он поскорее свалил куда-нибудь подальше. Рядом с ним я увидела невысокую, вполне миловидную блондиночку, которая глазами влюбленной кошки взирала на Кощея, ловя каждое его слово. – Ты какими судьбами здесь?

      – Решил послушать вживую, – оскалился он в неприятной усмешке. – Записи у вас, бесспорно, хороши, но ведь группу судят в первую очередь по живым выступлениям – студийки можно подтянуть, поправить, не говоря уж о том, что дублей дается неограниченное количество. Так что грош цена вашему смазливому вокалисту, если он не справится с микрофоном.

      – Можешь не беспокоиться, – сладко улыбнулась я. – С этим он справится отлично.

      Гримаса исказило