Наперекор судьбе. Пенни Винченци

передать Себастьяну частичку твоих отцовских качеств, – со вздохом сказала Селия.

      – Да, вы правы. Бедная малышка Иззи. Она больше уже не тянется к отцу. Поняла, что это бесполезно. Мы стараемся как можно чаще приглашать ее к нам на Беркли-сквер. Она любит у нас бывать. Но в конце дня ее все равно приходится возвращать отцу.

      – Боже мой, неужели мы ничего не можем с этим сделать?

      – Этого, Селия, я не знаю. Уж если вы не можете повлиять на Себастьяна, то другим нечего и пытаться. А ведь вы с ним такие давние друзья. – Бой улыбнулся ей своей в высшей степени безыскусной улыбкой. – Кстати, как поживает Банни Арден? Слышал, на прошлой неделе он и Синтия обедали с вами и Оливером. Когда в следующий раз они придут, пожалуйста, пригласите и нас. Мне не терпится расспросить Банни, как делишки у Тома и его шайки громил.

      – Я бы не рискнула тебя приглашать, – нахмурилась Селия. – Не знаю, почему ты так враждебно настроен к Тому Мосли. Могу тебе сказать, что дела у него идут на редкость хорошо. Его партия растет. Сейчас в ней почти сорок тысяч членов. Люди вступают туда не от скуки и не из праздного любопытства. Лично я хотела бы видеть его в правительстве.

      – Полагаю, что на следующей неделе вы пойдете на его отвратный митинг.

      – Да, пойду. Почему бы и тебе не сходить? Возможно, это изменило бы твои взгляды.

      – Ни в коем случае, Селия. Эти люди – безумцы. Баба́ Меткаф[28] крутит роман с Гранди[29].

      – А мне нравится Гранди. И итальянское посольство мне нравится. Тебя бы изумила коллекция его картин. У него есть несколько полотен Тициана, а также восхитительные шпалеры и зеркала из дворца Медичи.

      – Неудивительно. Кстати, а вы никогда не задумывались, каким образом он приобрел все эти шедевры? Точнее, как их заполучил Муссолини? Понимаю, с вами об этом говорить бесполезно. Вы, Селия, влюблены.

      – Влюблена? Не говори глупостей.

      – Это вовсе не глупость. Я имею в виду новое дело. Новую идеологию… А теперь, боюсь, мне пора идти. Заказать вам еще кофе?

      – Нет, спасибо. И благодарю за ланч. Но относительно Британского союза фашистов ты не прав. И куда ты отправишься сейчас? Домой?

      – Куда же еще? Я и так целый день отсутствовал. Жена и дети соскучились.

      – Передай Венеции мою любовь и скажи, пусть не забывает отдыхать.

* * *

      Садясь в машину, Селия оглянулась и увидела, что Бой остановил такси. После достаточно продолжительного разговора с шофером он уселся в машину. Такси тронулось, но поехало не по Странду, в направлении Беркли-сквер, а в противоположную сторону, свернув направо, к мосту Ватерлоо. Конечно, это еще ничего не значило. Совсем ничего. Если бы Бой не сказал, что собирается домой, она бы и внимания не обратила.

      В издательство Селия вернулась, испытывая беспокойство. Дурочка Венеция – ну зачем она снова позволила себе забеременеть? Как это глупо.

* * *

      – Я переезжаю, – объявила Абби, стараясь не встречаться с Барти глазами.

      – Переезжаешь? Куда?

      – В общем… Это как-то неожиданно. Я буду жить в доме.

      –

28

Баба́ Меткаф – так называли леди Александру Налдеру Керзон (1904–1995), супругу майора Эдварда Меткафа. Слово «баба» своим происхождением обязано индийской няньке, которая так произносила слово «беби» (ребенок).

29

Дино Гранди – итальянский политик и дипломат времен правления Муссолини.