Наперекор судьбе. Пенни Винченци

нас будет уже четверо.

      Венеция недоуменно посмотрела на нее:

      – Я что-то не понимаю. И боюсь. Нас только двое. И в этом весь смысл. Мы двойняшки, а не четверняшки.

      – Увы, – усмехнулся Седрик. – Тогда бы в зеркале вас было восемь… Впрочем, если поставить два зеркала, тогда… Конечно, придется полностью переустанавливать свет. Майкл, Майкл! Идите сюда. У меня возникла новая идея. Фабрис, поправьте волосы нашим гостьям. Начните с миссис Уорвик.

* * *

      У Джайлза отлегло от сердца: дверь ему открыла сама Барти. Он был почти уверен, что нарвется на агрессивную Абби. На Барти был старый, изрядно поношенный свитер и длинная юбка. Лицо бледное, в глазах – никакого блеска.

      – Здравствуй, – произнесла она.

      – Здравствуй, Барти. Ты позволишь мне войти?

      – Сомневаюсь, что тебе вообще стоило сюда приходить, – сказала она.

      – Барти, прошу тебя. Я всего лишь… хочу попросить прощения.

      – А разве для этого нужно было приходить?

      – Нет, – смутился Джайлз. – Наверное, нет.

      – Тогда зачем пришел?

      Джайлз глотнул воздуха:

      – Я… я невероятно виноват перед тобой. Мне даже не выразить, насколько виноват.

      – Спасибо, что понимаешь.

      – Пожалуйста, прости меня.

      Она помолчала, потом сказала тихим, вежливым тоном:

      – Сомневаюсь, что я смогу это сделать.

      – Барти, ну пожалуйста… – Джайлза охватила паника. – Я понимаю, сколько ужасных гадостей я тебе наговорил. Все мои слова были мерзкими, но особенно… особенно о…

      – Да. Особенно об этом.

      – Но может, ты все-таки позволишь мне ненадолго войти? Барти, я вовсе не хотел тебя обидеть. Честное слово, у меня этого и в мыслях не было. Я говорил жестокие, ужасные слова, но лишь потому, что сам находился в подавленном состоянии.

      – Знаю, – задумчиво ответила Барти, – но ты сказал правду. Я имею в виду не мой разговор с твоей матерью о выпуске детективных романов. Можно часами спорить, надо это было делать или нет. Но ведь ты сказал еще и о другом. И это правда. И теперь… я даже не знаю, смогу ли вообще вернуться в издательство. Особенно после того, как ты развернул передо мной всю картину.

      В эту секунду Джайлз почувствовал, будто и он подхватил грипп. Он приложил руку ко лбу, стараясь успокоиться. В горле стоял ком, который он с усилием проглотил.

      – Барти…

      – Не надо, Джайлз. Не надо повторять, что ты имел в виду совсем не это. Имел или не имел, очень многие согласятся с тобой. Вероятно, кто-то где-то постоянно говорит то же, что и ты.

      – Никто об этом не говорит. Клянусь тебе.

      – Возможно, не напрямую, – вздохнула Барти. – Или не говорят тебе. Ведь ты один из Литтонов. – В ее устах эта фамилия прозвучала с насмешливо-презрительным оттенком. – Но ты сказал правду, потому-то мне сейчас так худо. Ты заставил меня увидеть то, чего я старалась не замечать. То, что я социальный эксперимент леди Селии Литтон. И какой удачный эксперимент. Какое благотворное