Тёмные сказки. Дмитрий Дубов

Фёдорович увернулся. Он так и не понял, как ему это удалось, но не стал терять времени, чтобы радоваться по этому поводу. Он моментально вскочил на ноги и в ужасе кинулся к спасительной двери.

      – И будет затмение, – кричало разгневанное исчадье ада, – а после крест огненный, который будет торчать из наших могил!

      Актаков ретировался из палаты и держал дверь обоими руками, чтобы не дать Коле выскочить из замкнутого пространства.

      – Санитары! – крикнул он, что было сил.

      Минут через десять всё было кончено: койка водворена на место, спелёнатый, как младенец, Коля крепко-накрепко к ней привязан.

      – Фу-уф-ф, – выдохнул Актаков, вытирая тыльной стороной ладони испарину со лба. – Ну и денёк! Буйный, – он кивнул в сторону палаты.

      – Да уж, – согласилась Лена. – Кстати, Иван Фёдорович, он, когда поступил, тоже так…

      – Что «тоже»? – поинтересовался врач. – Кричал, что пророк, и всё такое?

      – Ну да. Пророк, человечество в опасности, спасение…

      – Представляю, – и Актаков пошагал по коридору, направляясь к своему кабинету.

      Два различных озарения пришли к нему одновременно. Во-первых, – он понял, что Лена ещё не всё сказала, и повернулся к ней лицом. Второе было гораздо более глубокое и многоплановое. Эта конкретная тема, касающаяся Последнего Пророка, будто бы будила скрытые возможности души.

      Между ним и Леной на мгновение установилась связь, как произошло при начале разговора с Колей. Они могли бы понять друг друга без слов, но что-то мешало это сделать.

      Лена смотрела на Ивана Фёдоровича широко раскрытыми глазами. Она чувствовала всё то же самое, что и он, а, может, даже и больше, так как раньше познакомилась с Колей. Теперь ей было нужно хоть какое-нибудь подтверждение, что он её понимает.

      – Так всё и есть, правда? – проговорила она, заглядывая ему в глаза.

      Но за миг до этого Иван Фёдорович стал прежним Актаковым, чуждым всякой возвышенности.

      – Параноидальная шизофрения, – вынес он диагноз.

      Медсестра почувствовала, что её вопрос, словно натолкнулся на непреодолимое препятствие, коим являлось обычное состояние врача Актакова. Ей нужно было как-то оправдаться. Может, сказать, думала она, что не верит в этот бред; или нечто подобное, но на ум ничего не приходило.

      Связь между ней и Актаковым прервалась раньше, чем она испытала шок, поэтому он ничего не заметил, а отвернулся и не спеша удалился к себе в кабинет.

      Сидя на стуле у своего рабочего стола, Иван Фёдорович пытался примирить в себе две враждующие стороны. Одна из них твёрдо уверилась в вынесенном только что диагнозе. Она была сильна и не сомневалась в своей правоте. Другая попискивала тихим мышиным голоском. Она вторила крикам Коли, доносившимся даже сюда, и убеждала Актакова помочь тому спасти человечество, пока не поздно.

      «Спасти человечество? Поверить во всю эту ахинею?!» – ухмыльнулась первая половина.

      – Э, не-ет,– вслух протянул Актаков,– так дело не пойдёт.

      Дело