Фея для Палача. Ника Форд

голову назад, обнажив беззащитную шею.

      Он выглядит довольным, достает пачку купюр из кармана джинсов, кладет на стол, прямо передо мой.

      У меня округляются глаза.

      Валюта. Толстенная пачка.

      Он кивает, будто подтверждает.

      Бери, ангелочек, не бойся.

      Он подзывает официантку, жестом приказывает повторить заказ. Почему молчит? Он немой или просто не хочет тратить слова попусту? Или иностранец?

      Внешность у него впечатляющая. Даже в своих сумасшедших ботфортах я едва достаю ему до плеча. А тело у него будто вылеплено из железа, свито из стальных канатов мышц. Хватка тяжелая. Такой переломает все кости и даже не заметит, раздавит как будто насекомое.

      Он красив. Но не как парень с глянцевой обложки. Он красив… грубо, по-животному. Как зверь, голодный хищник.

      И он опасен. Он опасен настолько, что у меня перехватывает дыхание.

      Разум вопит – убегай. А я тянусь на встречу.

      Я хочу заговорить, но Демон отрицательно качает головой.

      Молчи.

      Я смотрю на него и сердце обрывается, я не вижу ничего, никого вокруг. Я позволю ему сделать все, что угодно. Все, что он пожелает.

      А будет ли он спрашивать? Такой явно не привык к отказам.

      Я пытаюсь протрезветь, но это плохо сочетается с очередной стопкой водки, которую заставляет выпить Демон.

      Я же не пью, я же не…

      Под его взглядом я забываю обо всем на свете.

      – Простите, я побеспокою, – рядом появляется Карабас. – Что же вы сразу не сказали, я и не увидел. Моя вина. Извините. Я вам другой столик найду, самый лучший столик сию минуту приготовлю. Знаете, Антон Кириллович уже ожидает, подготовил нужные документы. Только опять же извините, нам не назвали никакого имени, фотографию прислали, а больше данных нет. Как вас представить?

      Я сбрасываю оцепенение.

      Любопытно, перед кем лебезит Карабас?

      Я получаю ответ в следующее мгновение:

      – Демон.

      Я вздрагиваю.

      Неужели ослышалась?

      – Простите, – у Карабаса видимо тоже проблемы со слухом. – Как?

      – Демьян, – повторяет твердо.

      – Это я понял. Хм, и все? Я просто думал более официально…

      – А не надо думать, – хмыкает. – Лучше делай.

      – Хорошо, конечно. Демьян, чего изволите?

      Я не верю, что его так зовут. Но с другой стороны я понимаю, что иначе бы его звать не могли.

      – Пойдем с твоим шефом пообщаемся, – поднимается.

      – Да, разумеется.

      Карабас косится на стопку денег.

      – А это ей, – холодно произносит Демьян. – Красиво танцевала.

      И я должна признать, что голос у него потрясающий. Хриплый, низкий, истинно мужской.

      – Понял, – Карабас виновато поднимает руки, как бы извиняется. – Вы наш директор, вам и карты в руки.

      – Арт-директор, – поправляет вкрадчиво.

      – Как угодно. Пройдемте.

      Что?!

      Я провожаю его взглядом, а он даже не поворачивается, не смотрит, полностью