Не грусти, Мари!. Наталья Узловская

будут. Хорошие ребята, думаю, тебе с ними интересно будет общаться. А Лизка правда талантливая: в Голландии где-то выставлялась, там даже пару картин ее купили, она отложила на свадьбу. А Коле с нами работал еще на втором курсе: весь дизайн заведения его рук дело, по-моему, неплохо.

      – Да вообще здорово, – говорю я.

      Через неделю мы с Изкой пришли к Швец-Нагорным в гости, прихватив тортик. Сначала Фрида залилась лаем, потом Коля прошаркал через двор, прикрикнул на собаку, тепло улыбнулся нам.

      – Проходите, званые гости.

      Мы прошли. Я ожидала увидеть «творческий беспорядок», разбросанные кисти, холсты, подрамники…что там еще бывает у художников. Ничего этого не было. Внутренность домика напоминала скорее славянскую избу, но, что удивительно, ощущения стилизации не возникало: глиняная посуда, вышитые скатерти, салфетки, полотенца, деревянная мебель органично соседствовали с плитой, компьютером, огромными часами на стенке. Лиза появилась из боковой комнаты, радостно протянула руки.

      – Наконец-то! Чаю?

      Мы не стали отказываться, незаметно разглядывая обстановку и хозяев. Чай, налитый из огромного – ведро войдет – чайника, оказался необыкновенно вкусным. Похожий заваривала моя бабушка: с мятой или мелиссой, чабрецом, зверобоем, душицей и еще сотней травок. Лиза во все глаза разглядывала Изку – сегодня подруга выглядела особенно эффектно: макияж в стиле «смоки айс», пышная юбка с корсетом, высоченные шпильки, короткий кожаный жакет, шляпа, длинные серьги. Выпив по три чашки, мы вылезли из-за стола.

      – С кого начнем? – оценивающе прищурилась художница.

      – С меня! – выпалила Изольда. Я пожала плечами.

      – Коль, ты бы дров наколол, – попросила Лиза. – Выстудило все.

      В студии был камин, самый настоящий, с решеткой и полочкой. Лиза стала разводить огонь, мы снова оглядывались по сторонам. «Творческого беспорядка» все равно не обнаружилось, видно, молодые художники были на редкость организованными людьми. Может, потому, что Коля еще и математик? На стенках висели картины, не понять, где чьи, разные: пейзажи, портреты, абстракции какие-то, наброски, эскизы. Меня заинтересовала женская рука с гроздью винограда, ее было очень много: углем, красками, снова углем…вроде бы одна и та же рука, но первый и последний набросок отличались очень сильно, даже на мой неискушенный взгляд. Тем временем Изка была усажена за стол рядом с узким окошком, Лиза вдруг стала очень серьезной, даже строгой.

      – Маш, ты это…или возьми книжку, посиди здесь тихо, или прогуляйся. Извини, просто не могу, когда кто-то за спиной стоит.

      Ни капли не обидевшись, я вышла во двор. С опаской покосившись на пристегнутую Фриду, нашла Колю: он азартно махал топором, с трех ударов разваливая надвое толстые березовые полешки. И так это здорово у него получалось, что у меня немедленно зачесались руки, хотя я дров никогда не колола.

      – Дай попробую, а?

      Парень вытер вспотевший лоб.

      – А