Сирены. Джозеф Нокс

Он посмотрел на меня, переформулировал вопрос: – А знаете, что самое страшное? Страшнее того, что ваша дочь ножом пропорола себе шею?

      Я покачал головой.

      – Самое страшное – когда дочь возвращается домой из больницы и ненавидит вас за то, что вы спасли ей жизнь. – Он допил коньяк. – Мы с ней тогда поговорили, Уэйтс. Она сказала, что понимает свое состояние, понимает, что ее ждут тяжелые дни. И очень спокойно объяснила, что этот день был не из таких. Она все прекрасно осознавала и не могла простить мне, что я вызвал «скорую».

      – Долгой же была та извилистая дорожка, которая привела дочь министра к Зейну Карверу.

      – Да, дорожка была и долгой, и извилистой, – кивнул Росситер. – Моя дочь познакомилась с ним через кого-то из друзей. Насколько мне известно, она уже месяц живет в Фэйрвью.

      – Месяц?

      Он промолчал.

      Фэйрвью – так называлась резиденция Карвера. Большой викторианский особняк в южном пригороде, полном молодежи и студентов. Дом Карвера приобрел скандальную известность благодаря вечеринкам, куда стремились попасть все, от университетских сердцеедов до местных знаменитостей.

      – Не знаю, что обещал вам Паррс, но мне даны указания не лезть в гущу событий. Я слежу, как передают деньги за товар, выпиваю с дилерами помельче…

      – Оно и видно, – сказал он. – Но с сегодняшнего дня ваша задача изменилась. Придется перейти черту. Еще больше запятнать себя. Вступить в контакт с ключевыми фигурами.

      – И с вашей дочерью?

      – Нет, нельзя, чтобы домой ее вернула полиция. Слишком рискованно.

      – При всем уважении, сэр, если газетчики однажды уважили ваши просьбы, то проявят понимание и в этот раз. Да и вообще, что значит скандал по сравнению с тем, что она вернется?

      – Скандал? – переспросил Росситер. – Да я, не задумываясь, ушел бы в отставку, если бы это помогло вернуть Изабель.

      Я верил ему и пропустил первый тревожный звоночек. Таким тоном говорят о покойниках.

      – Не хочу, чтобы из-за меня она наложила на себя руки, – сдержанно сказал он. – Понимаете?

      Может быть, если бы я отчетливо видел его лицо, то понял бы, но нас окутывала тьма.

      Я пожал плечами.

      – Вы молоды. Вот погодите, на все будете готовы ради своих детей.

      – И что же я должен сделать ради ваших?

      Он помолчал, будто бы тщательно обдумывая ответ.

      – Можете подобраться к ней? Проверить, все ли в порядке?

      – Я могу ее лично спросить.

      – В прямой контакт лучше не вступать.

      – Не сказал бы, что вы облегчаете мне задачу, мистер Росситер.

      – Я не хочу, чтобы дочь вернули домой насильно. И уж точно не с помощью полиции.

      – Она и не поймет, что я полицейский, – возразил я. – Даже ваш особист в коридоре не сразу понял.

      Росситер ничего не сказал.

      – Послушайте, это опасные люди.

      – В какие неприятности они ее втянули? Секс? – Он с запинкой произнес это слово.

      – Вряд ли. Карвер считает себя джентльменом. Бизнесменом.

      – Это