Всё сразу, Симона!. Галина Полынская

появилась резь, потекли слезы. Солнечные очки ничуть не помогали.

      – Дороги, машины, дома, – бормотал Павел Антонович, перебрасывая ремень сумки на другое плечо, – машины, дороги, дома… Дома, машины, дороги… Где же ты, сволочная цивилизация, где?..

      – Паша, давай передохнем! – простонала бредущая позади Лагутина. – Не могу больше! Ноги не идут!

      – Давай еще немножко, еще чуть-чуть.

      – Какой смысл, Паша?! – Она рухнула навзничь и закрыла глаза. – Пустыня кругом! Что толку, если мы пройдем еще чуть-чуть! Распакуй глобус, погляди, не поменялось ли в нем чего? Вдруг там прояснилось! К лучшему!

      Усевшись рядом, он расстегнул молнию сумки, размотал спортивные штаны и взял в руки шар. Внутри по-прежнему клубился дым.

      – Может, надо какое-нибудь заклинание произнести? – В голосе Ларисы зазвучали плаксивые нотки. – Что-нибудь вроде «сим-салабим ахалай-махалай», чтобы эта проклятущая штука заработала?

      – Если бы я знал. – Павел Антонович потряс шар, подбросил, поймал и искренне захотел разбить его обо что-нибудь.

      – В следующий раз, – Лариса приподнялась, дрожащими пальцами извлекая из кармана блузки пачку сигарет, – когда тебе приспичит покупать всякие сомнительные глобусы, не забудь потребовать инструкцию по эксплуатации!

      Сдавив чудо-глобус обеими руками, Павел закричал в приступе отчаяния:

      – Машины, дома, дороги где?! Где цивилизация, чертов ты апельсин?! – И с размаху отшвырнул его подальше.

      – И зачем ты это сделал? – Лагутина проследила взглядом траекторию полета глобуса.

      – Какой с него прок? Все равно не работает.

      – Иди и принеси его! Это наша единственная надежда! Быстрее, пока он куда-нибудь не испарился! Нет, все-таки права была твоя мама, когда тебя Павлушей назвала!

      – Лариса, я не хочу ругаться, я слишком устал, чтобы тратить последние силы на скандалы с тобой. Поверь, я уже десять раз успел пожалеть, что дал слабину и разоткровенничался с тобой на Мальвинии. Ты совершенно не тот человек, с которым это следовало бы делать. – Даже не думая двигаться с места, мужчина лег на спину и закрыл глаза.

      Выругавшись, Лагутина сунула окурок в песок, поднялась и пошла за глобусом. Он лежал в песке метрах в четырех, шипел и светился дрожащим оранжевым светом.

      – Паша! Быстро сюда! Глобус что-то исполняет!

      – Что именно? – зевая, он еле поднялся и поплелся к Лагутиной.

      – Не знаю! Светится со свистом! Повредился, наверное, от удара…

      – Да ладно тебе повредился. Он же в песок упал, а не на асфальт. – Павел присел на корточки, разглядывая шар.

      Из центра ударил тонкий луч и быстро закрутился, превращаясь в световой конус. Не зная, чего ожидать, Павел с Ларисой отскочили подальше. Тем временем конус распался на три насыщенных красных луча, и они стали медленно вращаться, словно что-то выискивали.

      – Кажись, трындец нам, Паша, наступает, – угрюмо произнесла Лагутина. – Сейчас рванет, и повиснет над этой дурацкой пустыней красивый ядерный