Всё сразу, Симона!. Галина Полынская

она копалась в чемодане, Павел переоделся в бриджи, майку и кроссовки, поглубже надвинул бейсболку, в нагрудный карман сунул черные очки. Оставив в сумке только спортивный костюм, смену белья и бритвенные принадлежности, всё остальное выложил на сидение кресла. Лариса переоделась в легкий кремовый костюм – брюки и блузка, шпильки сменила на матерчатые туфли без каблуков, волосы убрала под соломенную шляпку. И занялась сортировкой багажа. Но самого необходимого у нее оказалось слишком много.

      – Ларусь,– мягко, но решительно Павел отобрал у нее громадную, туго набитую косметичку, – эта штука слишком тяжелая, а нам еще еду тащить.

      Переворошив содержимое косметички, Лариса ограничилась кремом для лица, лосьоном, зубной щеткой и тюбиком пасты. Затем она все-таки попыталась доложить в сумку шампунь, гель для душа, гель для умывания и крем для тела, но Павел выкинул все, кроме геля для душа, сказав, что им можно помыть не только тело, но лицо, и волосы, и руки. Из вещей принудил ограничиться спортивным костюмом на случай похолодания и парой сменного белья. Скрипя зубами, Лариса подчинилась. Бережно завернув глобус в спортивные штаны, Павел положил его в сумку, застегнул молнию, бросил прощальный взгляд на нелепо стоящие посреди пустыни кресла и пошел, куда глаза глядели.

      Крупный песок громко скрипел, ноги основательно вязли, но тем не менее идти почему-то было не трудно. Ни облаков, ни солнца на гладком, будто пластмассовом небе не появлялось – ориентироваться во времени и пространстве предстояло как-то иначе. Павел Антонович пока затруднялся придумать как именно.

      Через час сделали привал. Сидели друг напротив друга, черпали песок пригоршнями и смотрели, как он сыпется тонкой голубой струйкой из кулака.

      – Почему он голубой? – грустно спросила Лариса.

      – Черт его знает, – честно ответил Павел. – Довольно приятный цвет.

      – Странная пустыня. – Она достала пачку, пересчитала сигареты и закурила. – Ни дюн, ни барханов – ровная поверхность, гладенький песочек. Как искусственное, да?

      – Ага. – Павел тоже закурил, глядя на небо. – И непонятно, откуда этот свет берётся.

      Передохнув, они двинулись дальше. Пустыня выглядела нескончаемой, и через пару часов Лагутина начала падать духом и предложила вернуться обратно к креслам.

      – Надеюсь, ты сама понимаешь, насколько это глупо. Солнца нет, ориентиров никаких, за нами даже следов не остается.

      – Хочешь сказать, мы не сможем вернуться к нашим вещам?! – воскликнула она. – У меня там одной только одежды на шесть тысяч евро!

      – Лара, – Павел остановился, бросил сумку и перевел дух, – посмотри вокруг, просто погляди. Какая одежда? Какие евро? О чем ты?

      Лариса приоткрыла рот, собираясь ответить, как вдруг раздался необычный звук, похожий на шуршание и скрежет одновременно.

      – Что это? – насторожилась Лариса. – Откуда это доносится? Ты слышишь?

      – Конечно, – Павел покрутил головой по сторонам,– довольно неприятный звук.

      – И он усиливается, –