Песнь Серебряной Плети. Бранвена Ллирска

тебе и вся любовь. Фэй мучительно проглотила горькую пилюлю:

      – Ну, по меньшей мере, ты честно отработал. В постели.

      Киэнн пожал плечами:

      – Держал марку. Ну и… – Он на мгновение смущенно замялся, отвел глаза и с явной неохотой признал: – Надо же мне было тебя хоть как-то отблагодарить.

      Фэй мысленно чертыхнулась. Да что ж ты за тип такой? Низостью какой, подлостью похваляться – милое дело, а признаться в мало-мальски благом порыве – нет же, стыдно ему.

      – Что ж, – вздохнула она, – в таком случае, думаю, ты не настолько безнадежен, как полагает твоя плакальщица.

      – Вот утешила! – без малейшего оптимизма ответил Дэ Данаан.

      Фэй встала. Попробовала пройтись по периметру залы, чтобы остудить голову. Конечно, темнота ставила подножки и черепа наверняка невидимо зубоскалили на каждом шагу. А может он и на этот раз соврал? С него станется. Только зачем? Ладно, раньше не хотел сознаваться, что подменыш, что не фейри вовсе. Подменыш… Боль и разочарование понемногу вновь уступили место жадному любопытству. Фэй вернулась, снова села рядом, нервно теребя край пончо.

      – Ну и как же так вышло, что человек сделался королем альвов и сидов?

      – Да проще простого! – прихмыкнул Киэнн. – Видишь ли, у нашей странной страны есть одна особенность. Вот уже, думаю, пять сотен лет, как ни один фейри-мужчина и ни одна фейри-женщина не могут произвести на свет более одного ребенка.

      – Заливаешь, – не выдержала Фэй.

      Киэнн коварно ухмыльнулся:

      – Что там с твоими месячными?

      Твою мать! За всей этой кутерьмой она и впрямь просто забыла о них! Однако, мгновение спустя, здравомыслящая часть натуры Фэй быстро нашла логичное объяснение:

      – Стресс, смена климата, переброска в пространстве – так бывает.

      – Ладно, не хочешь – не верь. – Киэнн зевнул и отвернулся.

      – Хорошо, хорошо, допустим, верю, – поторопилась убедить его Фэй. – И что сие означает?

      – Что на тебя это уже тоже распространяется. У фейри все немного по-другому. Они как бы постоянно фертильны, но фертильны потенциально, латентно. Поменяй условия, например, Маг Мэлл на Сенмаг – и вуаля! Правда, толку от такой манипуляции немного: младенец, зачатый в мире смертных, смертным и родится, даже если оба родителя – фейри. Здесь же, в Краю Бессмертных, что-то (проклятье, не проклятье – может быть, кто-то из наших в курсе, но лично я не имею ни малейшего понятия, что именно), какая-то неведомая хрень препятствует неограниченному размножению. Причем это относится к мужской части населения в такой же мере. Если уж один раз «попал в цель» – больше не судьба. Конечно, в этом есть определенные преимущества, – он хитро усмехнулся, – и даже немалые. Но и свои трудности тоже есть. В особенности – для королевского рода.

      – Могу себе представить, – кивнула Фэй. Ей все еще казалось, что король привирает, но, в конце концов, куча вещей, которые она еще вчера считала сказками и ложью, уже окружали ее. – И кто же, любопытно, мог ввести такой