Без суда. Артем Римский

это и не шутка. Черт возьми, ему действительно хотелось поцеловать ее, хотелось коснуться ее бедер, легкий загар которых так приятно контрастировал с бледной кожей лица.

      – Можно локоть поцеловать? – само собой вырвалось у него.

      Этот вопрос, тем не менее, вывел девушку из оцепенения и заставил ее улыбнуться.

      – Не придуривайся, – ответила она.

      – Подумаешь еще, что я бросаю слова на ветер, – улыбнулся и Сол, и достал из кармана сигареты. – Просто ты вдруг словно отключилась. Не просто задумалась, а именно отключилась.

      Наоми открыла было рот, чтобы ответить, но вдруг передумала и только махнула рукой.

      – Не обращай внимания, – сказала она спустя несколько секунд.

      – Ты кстати не возражаешь, что я курю? – с опозданием спросил Сол.

      – Нет, – Наоми вновь резко покачала головой. – Только не делай так, как сделал при встрече.

      – А как я сделал?

      – Выбросил окурок в траву. Потрудись донести его до урны.

      – Потружусь, если для тебя это важно.

      – Спасибо. Но это должно быть важно, в первую очередь, для тебя.

      Немного устыдившись Сол не нашел, что ответить и поспешил сменить тему.

      – А чем ты занимаешься? Там, как ты говорила, в реальном мире.

      – В реальном мире я работаю медсестрой в отделении хирургии.

      – Хорошая профессия. Ужасов наверное достаточно повидала.

      – Не задумываюсь об этом.

      Сол обратил внимание, что хоть Наоми и вернулась в реальность, но выглядит уставшей. Он докурил сигарету, аккуратно потушил окурок и, продолжая держать его в пальцах левой руки, встал и протянул девушке правую руку. Наоми тяжело поднялась и не сразу выпустила руку парня. И в течение тех десяти секунд, пока длился их осознанный осязательный контакт, Сол всеми силами старался вспомнить, где и когда он уже испытывал подобное чувство морального возбуждения. Ответ, казалось, был на самой поверхности памяти, но Сол так и не зацепил его.

      Некоторое время они шли молча.

      – А в твоей профессии есть свои ужасы? – спросила вдруг девушка, и, не дождавшись ответа, продолжила: – Если ты не можешь, например, достучаться до публики, если она тебе не отвечает – это можно назвать ужасом?

      – Нет, – ответил Сол и вновь замолчал, тут же проклиная себя за это. – Скорее, это неприятность, – поспешил ответить он, чтобы скрыть свое замешательство. – А настоящими ужасами, к счастью, мой род деятельности обделен.

      Эта ложь далась ему с большим трудом, и он молился, чтобы Наоми сейчас не подняла взгляда и не посмотрела в его лицо, горящее от краски, но к его счастью девушка смотрела себе под ноги. Когда Сол вернул себе самообладание, то с огорчением отметил, что, скорее всего, он действительно ее утомил. И даже знал, чем именно. Не самим разговором, а тем, что в этом разговоре преобладал пустой звон. Кто знает, может ей хотелось поделиться своим страхом с кем-то еще, кроме самого Майера, но этот кто-то оказался не совсем подходящим собеседником?

      Подойдя