Маленькие женщины. Луиза Мэй Олкотт

говорила горячо, думая лишь о матери, пока что-то в выражении устремленных на нее карих глаз не заставило ее вспомнить об остывающем чае и предложить мистеру Бруку пройти в гостиную и подождать там, пока она позовет мать.

      Все было уже обсуждено к тому времени, когда Лори вернулся от тети Марч с запиской, в которую была вложена просимая сумма; в нескольких строчках тетя Марч повторяла все то, что часто говорила и прежде, – она всегда твердила им, как это нелепо, чтобы Марч шел в армию, она всегда предсказывала, что добра от этого не жди, она надеется, что в следующий раз они прислушаются к ее совету. Миссис Марч сунула записку в огонь, деньги – в кошелек и продолжила приготовления к отъезду, плотно сжав губы с таким выражением, что Джо догадалась бы о его значении, если бы была рядом.

      Короткий вечер подходил к концу; все поручения были выполнены, Мег и мать занимались необходимым шитьем, Бесс и Эми накрывали стол к чаю, а Ханна гладила, по ее выражению, «очертя голову», но Джо все не возвращалась. Они начали тревожиться, а Лори отправился искать ее, так как никто не знал, что могло взбрести ей в голову. Он, однако, разминулся с ней, и она вошла в гостиную с очень странным выражением, представлявшим собой смесь веселья и тревоги, удовлетворения и сожаления, которое озадачило семью не меньше, чем пачка денег, которую она положила перед матерью, сказав несколько сдавленным голосом:

      – Это мой вклад в то, чтобы обеспечить папе удобства и привезти его домой!

      – Дорогая, где ты это взяла? Двадцать пять долларов! Джо, я надеюсь, ты не совершила ничего безрассудного?

      – Нет, это мое по праву. Я не побиралась, не брала в долг, не воровала. Я получила их честным путем, и, думаю, вы не осудите меня, так как я всего лишь продала то, что мне принадлежало.

      С этими словами Джо сняла шляпу. Раздался всеобщий крик: ее роскошные волосы были коротко острижены.

      – Твои волосы! Твои прекрасные волосы!

      – О, Джо, как ты могла? Вся твоя краса!

      – Дорогая моя девочка, в этом не было никакой нужды.

      – Она больше не похожа на мою Джо, но я еще крепче люблю ее за то, что она сделала!

      – На судьбе нации это не отразится, так что не хнычь, Бесс. Это поможет мне излечиться от тщеславия, а то я начинала слишком гордиться моей шевелюрой. И мозгам пойдет на пользу, что эти космы убрали; моей голове теперь так восхитительно легко и прохладно, а парикмахер сказал, что скоро у меня будет отличный вид, как у кудрявого мальчика, и прическу легко будет держать в порядке. Я довольна, так что, пожалуйста, возьми деньги и давайте ужинать.

      – Расскажи мне все, Джо. Я не совсем довольна, но не могу винить тебя; я знаю, как охотно ты преодолела свое «тщеславие», как ты это называешь, ради своей любви. Но, дорогая, это не было необходимо, и, боюсь, ты пожалеешь об этом уже на днях, – сказала миссис Марч.

      – Нет, не пожалею! – отвечала Джо твердо, испытывая большое облегчение от того, что ее выходка не вызвала однозначного осуждения.

      – Что