Пока не видит солнце. Инесса Рафаиловна Давыдова

среди людей, у которых нет ни чести, ни принципов, ни совести.

      В горячке Тихоня выскочил из юрты и побежал искать Жанабая, но того и след простыл. Он сбежал сразу после содеянного, прихватив с собой всю награбленную добычу. С этой поры Жанабай преследовал нас многие годы: меня во снах, а Тихоню – в желании отомстить.

      Через несколько часов Тихоня успокоился, вернулся в юрту, аккуратно распахнул мой чапан и осмотрел тело. В полном молчании нагрел воду, снял с меня разорванную одежду, промокнул полотенце и стал осторожно прикладывать его к синякам и ссадинам. Его соленые слезы периодически капали на мое тело, а лицо то и дело искажалось в злобной гримасе. После этого он надел на меня новое платье и заставил подняться. Платье было красивым, а его прикосновения – нежными и родными, на мгновение я забыла о разыгравшейся драме и улыбнулась. Тихоня посмотрел на меня и твердо сказал: «Больше никто не посмеет тебя обидеть».

      – Ваша очередь.

      Клара поспешила к окошку оператора, пряча на ходу дневник в сумку.

      ***

      Со стороны моря на город стремительно надвигалась огромная, отливающая медью туча. Клара вышла из почтового отделения и с опаской посматривала на небо: вот-вот должен начаться дождь, а она не взяла с собой зонт. Обычно, прежде чем выйти из дома, она предусмотрительно интересовалась погодой, но сегодня напряженная домашняя обстановка выбила ее из колеи.

      Кто-то ее окликнул, Клара обернулась и увидела Уварова, деловито идущего по аллее. На ходу он пригладил волосы и дружески воскликнул:

      – Физкульт-привет!

      Клара поздоровалась и тут же поинтересовалась:

      – Есть новости о Тихонове и утопленнике?

      Он помрачнел и покачал головой:

      – Трупов не нашли. Дело теперь ведет мой напарник, а меня перебросили на убийство. Честно говоря, я этому очень рад, – он бросил мимолетный взгляд на здание почты и спросил: – Вы были на почте?

      – Да. Переоформляла подписку на новый адрес.

      – Переезжаете поближе к магазину?

      – Нет, мы уезжаем в Элисту.

      – Куда?! – Юрий непроизвольно дернулся, улыбка мгновенно сошла с лица, он нервно переступил с ноги на ногу.

      – В Элисту, – повторила Клара, не ожидая такой реакции.

      – Что вы там забыли? – почти угрожающе спросил он.

      – Мужа переводят на другую работу.

      – Вы же недавно открыли цветочный павильон! Вы не можете уехать!

      С каждой фразой лицо Уварова мрачнело и серело. Казалось, что новость об ее отъезде потрясла его до глубины души. Реакция была такой красноречивой, что он почувствовал себя неловко, а Клара, сама не зная почему, начала оправдываться.

      – Мне придется. Нашу квартиру займет другая семья. – Клара решила перевести тему: – Почему вы сказали, что рады тому, что вас перебросили на другое дело?

      Почесав затылок, Уваров признался:

      – Чертовщина какая-то творилась вокруг этого Тихонова.

      – Расскажите,