Из записок Лаврентия Берии. Александр Семёнович Черенов

это были ещё цветочки – «ягодки» пошли дальше. Это я насчёт «агента мусаватистской охранки Берия»… Воистину: «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой»… А ведь, казалось, давно всё выяснили и прояснили. Мои недруги поднимали этот вопрос и в девятнадцатом, и в двадцать третьем, и в двадцать шестом, и в тридцать шестом. Я приводил доказательства, я приводил свидетелей, и им всегда верили. Разные люди верили. И мне верили: и через них, и самому мне, как Лаврентию Берии. Но теперешние мои недруги не хотят этому верить: поменялись ориентиры. Вот, если бы привёл других людей и другие доказательства, которые утверждали бы иное, вот тогда им охотно поверили бы! И мне – тоже. Сегодня поверили бы. И не посмотрели бы на то, что не поверили тогда! Тогда – это в тридцать седьмом, на Пленуме ЦК, когда неугомонный Каминский пустил эту давно амортизированную байку во всесоюзный оборот.

      Ну, что ж: придётся ещё раз осветить тёмное, которое давно уже светлое. Да, я служил в разведке партии «Мусават». Членом партии я не был, но в разведке служил. Точнее, в контрразведке. Именно в контрразведке – не в охранке. И факт этот имел место в девятнадцатом-начале двадцатого года. Точнее – с осени девятнадцатого по март двадцатого. Но я не сам «записался в агенты»: товарищи «попросили». Так сказать, «охватили участием». Проще говоря, на службу в контрразведку я поступил по заданию партии «Гуммет».

      Предвижу вопрос: почему не от большевиков, с какого тут бока этот «Гуммет», «что это такое, и с чем его едят»? Отвечаю: была такая социал-демократическая партия, которая работала по линии просвещения мусульман в духе социалистических идей. И в этой партии было два течения: большевистское и меньшевистское. Большевики-мусульмане активно сотрудничали с РСДРП (б) ещё с революции пятого года. И не просто сотрудничали: заслужили авторитет и уважение у большевиков-ленинцев. На Шестом съезде Коммунистической партии Азербайджана знаменитый бакинский комиссар Алёша Джапаридзе самолично воздавал им должное.

      А в марте девятнадцатого на Бакинской партийной конференции другой известный большевик Ногин предложил оказать «Гуммету» всяческую помощь, и не только моральную. Вот, для оказания этой помощи меня и рекомендовали вождям большевистской фракции «Гуммета» Али Гейдару Караеву и Мирзе Давуду Гуссейнову. Так сказать, командировали «с передачей в аренду». Почему именно меня? Не могу сказать наверняка. Наверно, потому, что я им «показался». Ну, как тот Ваня Солнцев – разведчикам в повести Катаева «Сын полка». Ну, вот, приглянулась им моя кандидатура. А что: девятнадцать лет, с отличием окончил Сухумское реальное училище, затем – Бакинское механико-строительное техническое училище. Какой-никакой, а подпольщик с дореволюционным стажем. Тем более что у меня глаз – ватерпас, а это широко известный факт (в узких партийных кругах). Как ни крути, а для выполнения деликатной работы лучшей кандидатуры и не найти