Небо над Дарджилингом. Николь Фосселер

рос за широким фронтом плавучих доков, лабиринтом амбаров, контор и бедняцких лачуг. Частые пожары оставляли шрамы на стенах его домов, вынуждали к спешной застройке. Уродливый, неуютный, нелюбимый, ставший столицей «компании Джона» – так называли в народе Ост-Индскую компанию, он сказочно обогатился на торговле хлопком. Особенно во время войны между американским Югом и Севером, когда поставки из Нового Света прекратились. В пригородах с прохладным климатом стали расти дворцы богачей, шпили англиканских церквей гордо пронзали тропическое небо, центр заполонили пряничные фасады викторианских особняков.

      Джейн щелкнула замком и вздохнула. Двое тощих темнокожих юношей тотчас подняли сундук на плечи и унесли прочь. Служанка повернулась к Хелене.

      – Что-нибудь еще, мадам?

      – Нет, Джейн, спасибо.

      Молодая горничная, чуть постарше самой Хелены, строго посмотрела на хозяйку.

      – Вам надо на палубу, мадам. Мистер Невилл наверняка уже ждет вас.

      Хелена взяла себя в руки, в конце концов, деваться ей действительно некуда.

      – Вы правы, пойдемте.

      – В таком случае я с вами прощаюсь и желаю всего наилучшего. – Джейн присела в книксене.

      – Вы… не идете?

      Хелена посмотрела на нее с удивлением.

      Джейн рассмеялась.

      – О нет, мадам! Никакая сила не заставит меня сойти на этот берег. Мистер Невилл хорошо заплатил мне за это путешествие, но мое место остается там, на Гросвенор-сквер. Обратный билет уже заказан. Остается навести здесь порядок… – Она оглядела безупречно чистое помещение. – А потом я отдыхаю целых три недели. В Лондоне снова будет много работы. Дом должен содержаться в идеальной чистоте, в конце концов, мы не знаем, когда ждать господина Невилла. Но вам не о чем волноваться, – улыбнулась она хозяйке. – Мистер Невилл, конечно, подготовил для вас все в лучшем виде. Он никогда ничего не оставляет на волю случая.

      – Не сомневаюсь, – пробормотала Хелена.

      То, что Ян содержит прислугу в огромном лондонском доме и может вернуться туда в любое время, будто со званого ужина, давало некоторое, хотя и слабое представление о размерах его состояния. Там, на столе, конечно же, его каждый день ждут свежие цветы.

      Хелена выдавила из себя улыбку.

      – В таком случае, Джейн, я благодарю вас за все и желаю всего хорошего.

      Только вот почему она должна снова и снова расставаться с теми, к кому привыкла?

      Яркий солнечный свет, отражаясь от камней мощеной набережной, после полумрака каюты резал глаза. Не меньше неудобств доставляло многолюдство. Слева и справа от «Калики» тут же выстроились рядами катера, пароходы и легкие парусные суденышки – пережиток уже ушедшей эпохи мореплавания. Раздавались команды, пыхтели машины, кули[4] бегали с тележками, нагруженными ящиками и тюками. Кого здесь только не было! Китайцы с длинными косичками и евреи в круглых черных шапочках, из-под которых свисали пейсы, тюрбаны всех мыслимых расцветок,

4

Кули (хинд.) – чернорабочий, здесь: грузчик.