Небо над Дарджилингом. Николь Фосселер

дважды менялась в результате чьей-нибудь смерти: первый раз, когда ты переехала в Корнуолл, и второй, когда за меня вышла.

      – Да, – кивнула Хелена. – Против своей воли.

      – Такова суть кармы. Ей бесполезно противостоять.

      Хелена вспомнила свое детство в Греции, и слезы снова обожгли ей лицо. Она представила себя маленькой смешливой девочкой, сбегающей по склону залитого солнцем холма. У его подножия притулился маленький домик, в стенах которого громко стрекочут сверчки, их держат здесь почти за домашних животных. Ее жизнь легка, беззаботна и полна любви. Ее мир залит солнцем. А потом уходит Целия, и все меняется. Череда следующих за ее смертью событий безрадостна и однообразна. Через три года после их отъезда остров пострадал от разрушительного землетрясения, обратившего в руины хорошо знакомые ей здания и улицы. И это бедствие стало лишним подтверждением необратимости жизни.

      – Поверь, я знаю, что значит потерять дом и семью, – сказал Ян, будто угадав ее мысли.

      Хелена посмотрела на него удивленно.

      – Я родился и вырос в Гималаях, в затерянной среди гор долине, говорят, самой красивой на Земле. Мне исполнилось двенадцать, когда моя семья была вынуждена бежать оттуда. В конце концов это ее и погубило.

      – Я не знала… – пробормотала Хелена, заливаясь краской.

      – Ты ведь ни о чем меня не спрашивала.

      Невилл швырнул окурок в волны и, оттолкнувшись от перил, внезапно исчез под палубой, оставив Хелену в смятении.

      Погода становилась теплее, по мере того как «Калика» продвигалась к югу. В конце концов Хелена сняла пальто и осталась в легком платье. Сшитые лучшими портными Сэвил Роу и одно другого краше, они хранились у Джейн в сундуке. В начале декабря достигли Египта. Оглушенная шумом и пораженная богатством красок Хелена с борта корабля наблюдала за суетой в гавани Порт-Саида. Больше всего на свете ей хотелось сойти на берег, но Ян поспешил отчалить, едва загрузившись самым необходимым, словно боялся хотя бы на час опоздать к назначенному времени. А потом «Калика» неторопливо вошла в Суэцкий канал, открытый всего семь лет назад, чудо инженерной мысли, почти вполовину сократившее путь до Индии.

      «Калика» вошла в Красное море, вытянувшееся вдоль желтого, будто выцветшего на солнце берега, местами скалистого, местами песчаного, прежде чем выйти в Индийский океан. Его темно-синие просторы были погружены в вечную тишину, в которую будто вливались все окружающие звуки.

      Хелена загорала или нежилась в тени в шезлонге, играла с Джейсоном в догонялки или мяч – уже много разноцветных резиновых шаров перелетело через перила, чтобы безвозвратно исчезнуть в теплых океанских волнах.

      Это было веселое время, когда ее не тревожили мысли о том, зачем она на этом корабле и чем кончится их путешествие. С Яном они почти не разговаривали. Разве слабый запах табака из-за двери кабинета в самом конце нижней палубы выдавал его присутствие. Невилл появлялся на людях только к обеду и тут же быстро исчезал, едва покончив с едой. Что могло удерживать его весь день в четырех стенах,