Агафоны-рябинники. Августа Избекова

хвалили его за находку, а теперь вот винят его одного.

      – И то правда, – вздыхали мужики.

      – А ну, хватит юзжать! Снявши голову, по волосам не плачут! – сказал старшой Артели Агафон, считавшийся «дотошным в деле» и хитрющим мужиком.

      – Слыхал я, – сказал Агафон, – что наш сановитый барин любит все чудное, прямоту и бесстрашие. Он никогда в нашей волости не бывал. Там правит его управляющий. Нас с вами князь никого не знает по имени. Давайте уговоримся: никого не выдавать, не запираться, отвечать всем одно и тоже. Я, как старшой, буду отвечать первым. Остальным на допросе говорить тоже самое, что я скажу.

      Плотники охотно согласились с предложением Агафона, а растроганный Влас вымолвил: «Агафоша! У тебя ума палата!»

      Наступил грозный час барского суда. Виновников вызвали на допрос по одиночке. Первым, как положено, пошел старшой артели, прикинувшийся придурковатым. – Как звать тебя? – спросил барин, без опаски взглянув на вошедшего чернявого великана.

      – Агафоном, батюшка, Агафоном, – смиренно отвечал тот.

      – Что ел Агафон из барской теплицы?

      – Рябину, барин, сладкую рябину, – признался Агафон, понимая, что запирательство только повредит делу.

      – Чертова дерюга! – не выдержал князь, – это не рябина, а виноград! Знаешь ли ты, дурья голова, сколько лет надо выращивать на нашей земле столь теплолюбивое растение?! – с этими словами барин встал из-за стола и нервно заходил по кабинету.

      Агафон же, прикинувшись испуганным, запричитал:

      – Барин, батюшка! Смилуйся! Не погуби! Детишные мы все. По глупости своей не знали мы, что это ягода, как её… виноград, думали рябина, ну и, – тут Агафон запнулся и уже тихо добавил, – попробовали.

      – По-про-бо-вали! – передразнил барин. – А брать чужое без спроса, как это называется?!

      Агафон дипломатично промолчал. А князь, пробежав ещё раз по кабинету, выкрикнул:

      – Пошел вон, образина адова!

      Следующим на допросе оказался Ванька Чиж, повторивший кратко ответ Агафона. Вызванные за ним два других плотника, к удивлению барина, тоже ответили, что зовут их Агафонами и что по нечаянности съели они барскую сладкую рябину. Из этих ответов князь понял, что «преступление» совершено не по злому умыслу, а ради деревенского любопытства.

      Учитывая построенную плотниками великолепную конюшню, которой не восхищался только слепой, князь не стал допрашивать остальных. Он вышел на балкон и обратился к провинившимся, стоявшим внизу на улице:

      – Эй вы, Агафоны-Рябинники! Искусные плотники! Убирайтесь отсюдова, чтобы духу здесь вашего больше не было! Слышите!

      – Слышим, барин, слышим! – хором ответили мастера.

      Закинув котомки за плечи, заткнув топоры за пояса и радуясь, что так дешево отделались, наши умельцы отбыли восвояси.

      Весть о съеденном барском винограде, как колокольный звон разнеслась на всю округу. Вот с тех-то пор и пристало, как банный лист, к жителям нашей волости и её окрестных деревень прозвище «агафоны-рябинники»,