Скелет дракона. Михаил Александрович Соколовский

прогибаясь, чтобы его обойти. В руках у Пьеро все тот же щит. Он видит сына, останавливается. Несколько секунд наблюдает за ним. Потом покашливает. Мальчик не отзывается.

      Пьеро (нерешительно). Сынок! Здравствуй…

      Мальчик как будто не слышит.

      Пьеро. Мальчик мой! Ты меня слышишь?

      Ноль эмоций. Пьеро идёт к нему, хочет положить руку ему на плечо, вдруг сзади него появляется Екатерина, мать мальчика, забитая покорная крестьянка, полноватая, со светлым взглядом.

      Екатерина. Пожалуйста, не трогайте его, сер Пьеро…

      Пьеро резко разворачивается.

      Пьеро. Это почему?

      Екатерина. Когда он рисует, ему лучше не мешать. А то потом он болеет.

      Пьеро. Он что – сумасшедший?

      Екатерина. Нет, сер Пьеро, он не сумасшедший… Но я боюсь, что он станет сумасшедшим, если ему помешать… Мне так и доктор сказал, которого вы присылали…

      Пьеро. А то, что мы тут разговариваем, ему не мешает?

      Екатерина. Он нас не слышит…

      Пьеро. Он что, глухой?

      Екатерина. Нет, сер Пьеро, доктор сказал, что он не глухой.

      Пьеро. Что значит, доктор сказал? Ты мать! Ты что, сама не видишь? Слышит он тебя? Откликается?

      Екатерина. Слышит и откликается. Но когда не рисует. И поёт хорошо… Но когда рисует, ему лучше…

      Пьеро. Хватит! Что ты заладила? Я навещаю вас не так часто! Прихожу, а ему нельзя мешать! Это что? Я, в конце концов, его отец! А он со мной не разговаривает потому, что рисует?

      Сын сера Пьеро вдруг вскакивает на четвереньки, быстро ползёт куда-то, ловит какую-то гусеницу под ногами сера Пьеро. Сажает её на ладонь, с размаху хлопает сверху другой ладонью…

      Пьеро (брезгливо сморщившись). О, Господи!

      Сын Пьеро зачерпывает с земли грязь, смешивает в ладонях с тем, что осталось от гусеницы, собирает получившуюся массу каким-то листиком, сорванным тут же. Пальцем берет с листа получившуюся грязь, садится под шар в прежнюю позу, рисует грязью на холсте, увлечённо размазывая пальцами.

      Пьеро. Да… это хорошо, что он меня не слышит и не видит… А то бы как эту гусеницу… Но, вообще, Катерина, это свинство…

      Екатерина (пожимает плечами). Он так рисует. Идёмте в дом, сер Пьеро. Будем обедать, скоро муж придёт, выпьете с ним наливочки…

      Пьеро (упрямо). Я пришёл не к твоему мужу, а к своему сыну!

      Екатерина. Он потом к нам придёт. Он только дорисует, и придёт…

      Пьеро. Скажи ему, чтоб руки помыл!

      Екатерина. Он помоет сам перед обедом, ему доктор сказал, которого вы присылали.

      Пьеро. И скажи ему, чтоб расписал вот этот щит. (подаёт Екатерине) Так расписал, чтоб все ахнули! Раз он все равно рисует!

      Екатерина. Да вы сами ему скажете, он только дорисует и придёт. А мы пока пообедаем… Скоро муж придёт, наливочки выпьете…

      Екатерина прислоняет щит к шару.

      Пьеро. Да не хочу я с вами пить! Меня жена ждёт! И дети! Законные! И нормальные!!!