Огненный шар. Книга 2. Геннадий Эсса

согласился Кузьминов. – Будем в городе, один на один сможешь мне все рассказать, что нас ждет дальше, в будущем?

      – Тебе смогу, – согласился Жан. – Только тебе одному.

      Отряд лесом уходил к Ленинграду. Они обошли захваченный немцами город Колпино и уже под утро приблизились к Ленинграду.

      Авиация противника наносила удары по городу один за другим, сбрасывая зажигательные бомбы, чтобы все кругом горело и рушилось.

      Жан, стиснув зубы, наблюдал из укрытия за всем происходящим, и ему не терпелось уложить пару фашистов тут же.

      Со стороны оборонявших город раздавались короткие очереди зениток, которые заглушал рев немецких самолетов.

      Жан находился рядом с командиром и постоянно требовал у него оружие.

      – Еще успеешь кого-нибудь подстрелить, – говорил Кузьминов.

      – Позор будет, если на войне не убью ни одного фашиста.

      Командир только улыбался.

      – Ты можешь мне прояснить обстановку, которая сейчас творится на фронте? – просил Жан. – Я же должен быть в курсе событий.

      – Я и сам толком не знаю ничего, – махнул рукой Кузьминов. – Плохая обстановка. Фашисты наседают со всех сторон, продохнуть не дают, к Москве рвутся. Больше ничего мне не известно.

      – Тогда как же ты воюешь?

      – Ну, нет, кое-что, конечно, знаю. Кое-что…

      – Хотя бы кое-что, – улыбался Жан.

      Настало затишье, враг немного угомонился, и Жан подсел к командиру.

      – Давай, кое-что… Ты обещал. – Жан приготовился выслушать все, о чем знал командир.

      – Блокада началась в начале сентября. Фашисты взяли станцию Мга, окончательно перекрыв железнодорожное сообщение, и замкнули кольцо осады. Тогда же были разгромлены все Бадаевские склады – основной продовольственный резерв осажденного города. С этого и начались все беды. Нашим в город не пробраться. Враг ведет непрерывный огонь с земли и воздуха. Действуют многочисленные вражеские агенты в самом Ленинграде. Город защищают все: взрослые и дети. Все боятся приближения зимы, которая обещает быть суровой. Сталин приказал город не сдавать любой ценой и бросил целые армии для защиты, но пока ничего не получается. Может, до зимы все и кончится?

      – Нет, не кончится, – вздохнул Жан. – Город будет в блокаде девятьсот дней.

      – Не может быть! Это же почти три года! – У Кузьминова даже упало настроение. – Что же они так будут тянуть?

      – Как ни печально, но это факт.

      – Слушай, Жан, проберемся в город, обязательно мне все расскажи, – попросил командир. – Может, можно будет что-то изменить еще в этих событиях?

      Жан задрал голову и, прищурив глаза, стал всматриваться в прозрачное небо. Оно было ярко-голубое, и от солнца слепило глаза.

      Подошел Терехин и присел рядом.

      – Кажется, ничего и не происходит, – прошептал Жан. – Войны-то как бы и нет.

      – Это только кажется, – вздохнул солдат. – Видишь, «рама» кружит – это самолет-разведчик.

      – Так сбей его, у тебя же оружие.

      – Ее не сбить… на то она и «рама». Только себя засветишь.

      Жан