Живой замок. Через тернии. Евгений Живенков

ударил сильный хмельной дух и тепло, за которым он сюда и пожаловал. Таверна была переполнена и гудела, будто огромный пчелиный улей. За дубовыми столами слышался смех, кубки то и дело взлетали вверх, после чего разом осушались. Конец тяжелой рабочей недели, и все норовили славно отдохнуть.

      – Проходи, Эгиль, у нас всегда найдется для тебя место, – с теплотой в голосе произнесла Ловелла вошедшему.

      Эгиль проследовал за девушкой к свободному столу и разместился с той стороны, которая была ближе к огню.

      – Холодная сегодня выдалась ночка, – произнес он, потирая руки.

      – Я принесу тебе выпить, – мягко произнесла Ловелла и, сделав несколько шагов, растворилась в шуме и громогласном хохоте собравшихся.

      Эгиль остался один. Очаг, будто широко раскрытая пасть огнедышащего змея, излучал жар и согревал за мгновение. Вглядываясь в языки пламени, можно было сразу позабыть все дневные заботы и наконец расслабиться.

      Ловелла быстро вернулась и тут же поставила пред ним полную до краев кружку соснового эля.

      – Я давно тебя не видела, что нового ты успел увидеть? – спросила девушка, подобрав юбку и присев напротив Эгиля.

      – Эта ночь холоднее, чем все предыдущие, с севера небо затягивает черным, а в лесу начинают собираться густые, промозглые туманы. Что-то не так, я чувствую это.

      Эгиль приложился к кружке и, осушив ее наполовину, отставил эль в сторону. По груди сразу же разошелся дурманящий жар, а во рту остался терпкий сосновый привкус. Сидящие за соседним столом, дружно обнявшись, затянули песню, кто-то хлопал им в такт ладонями, кто-то пустой кружкой по столу. Один из певцов, чей голос больше напоминал рык медведя, слишком сильно взмахнув руками, перевалился через скамью. Весь зал оглушило смехом, и лицо Эгиля растянулось в широкой улыбке.

      Он перевел взгляд с хмельного певца на Ловеллу и только сейчас заметил, что его слова скрыли с ее лица улыбку.

      – Не переживай, – сразу же попытался успокоить он ее. – Ранние холода приходят к нам не впервые, мы справимся. Да и пока ты подаешь такой крепкий эль, нам не страшны даже самые сильные оковы холода, пускай хоть снегом и льдом скует.

      Ловелла лишь попыталась улыбнуться в ответ, но было видно, что в душе она до сих пор переживает и мыслями словно вовсе и не здесь.

      – Забудь о холоде, лучше взгляни на это, – оборвал ее раздумья Эгиль и положил перед ней на стол кинжал.

      Ловелла с интересом провела рукой по лезвию:

      – Чей он?

      – Еще не знаю, но я нашел его сегодня ночью в лесу. Возвращаясь после охоты, услышал странные звуки, будто зверь какой-то прорывался лесом. Пытаясь найти его следы, я нашел это, – Эгиль кивнул на кинжал.

      – Странно все это, – сказала Ловелла, покрутив кинжал в руке и опустив его вновь на стол. – Думаешь, кто-то обронил его, когда гнался за этим существом?

      – Думаю, что это очередная загадка, ответ на которую, возможно, мы никогда и не узнаем. С утра я наведаюсь к Хвисту, он помнит