Саур-Могила. Повесть. Валерий Николаевич Ковалев

отрешенность.

      Через несколько минут, в числе других, он ступил под гранитный свод, где в небольшом фойе стояли еще два милицейских стража и один гражданский, шарящие по процессии глазами.

      Лежащий в стеклянном, освещенном приглушенном светом гробу, вождь мирового пролетариата был похож на восковую куклу.

      – В кино он совсем не такой, – мелькнула в голове мысль. Но Сашка ее тут же отогнал. Впечатляясь.

      Миновав постамент с выставленным на обозрение телом, он вышел вслед за хлюпающей носом теткой на свежий воздух и проследовал вдоль кремлевской стены, с многочисленными на ней табличками.

      Затем Сашка выяснил, где находится Старый Арбат, доехал туда и послушал песни бардов.

      Когда же на столицу опустился вечер, автобус-экспресс помчал его по проспектам и площадям в аэропорт «Внуково».

      Там, морпех прогулялся по громадным залам, в бодром шуме прибывающих и улетавших граждан, полюбовался электронной россыпью многочисленных рейсов на громадном табло, а также многочисленными красивыми девицами.

      В связи с задержкой рейса, посадку объявили в три ночи, сонные пассажиры погрузились в «Лиаз» и стоя доехали до трапа самолета.

      Спустя минут пятнадцать, вырулив на бетонку, «Ту -154» взлетел, размеренно загудели турбины.

      – Так – то лучше, – бормотнул сержант, посасывая взлетную карамельку.

      Проснулся он от похлопывания по плечу и нежного девичьего, «морячек, просыпайся».

      Салон был пуст, в него вливалась утренняя прохлада, рядом стояла бортпроводница.

      – Подъем! – открыл глаза Сашка, после чего вскочил, чмокнул девушку в щечку (та рассмеялась) и, шмякнув на голову бескозырку, направился по ковру в сторону открытого люка.

      Спустившись вниз по трапу, моряк ступил на землю и, разведя руки в стороны заорал, «Здравствуй Донбасс! Я вернулся!».

      Глава 2. Это было под Ровно

      – Вставай хлопче, – послышалось сквозь сон, и Васыль перевернулся набок.

      Рядом стоял дед Андрий, и, поглаживая вислые усы, смотрел на внука выцветшими глазами.

      – Сниданок на столи. Одягайся.

      Васыль Деркач – студент исторического факультета Львовского университета, приехал к деду в Ровно на каникулы, и они собирались съездить в лес за грибами.

      Чуть позже со двора крытой железом добротной хаты с яблоневым садом вокруг и обширным, в пятнадцать соток огородом, тихо поуркивая мотором выкатился «Днепр» и порулил вдоль улицы.

      За рулем, в брезентовом плаще сидел дед, а в люльке Васыль в свитере, сонно зевая.

      Старшему Деркачу было за шестьдесят, но он был еще крепок и ворочал за двоих, внуку в три раза меньше.

      Родители Васыля давно жили в старом добром Львове, относя себя к местной интеллигенции (отец имел зубоврачебную практику, а мать работала в торговле). Дед же, схоронив бабку, к ним переезжать отказывался и жил сам, там, где родился.

      Через год после присоединения Западной Украины к СССР, тогда еще молодой парубок, он был призван в армию, однако с началом войны дезертировал, вернулся