Тень успеха. Лариса Олеговна Шкатула

и это не показалось нам не подходящим к моменту. Мы считали, что все сможем преодолеть, и пока я ходила беременная, находили в нашем положении известную прелесть.

      Несмотря на то что его родители резко сократили содержание сына, мы не сразу поняли, какой это удар для нас. Но Лавровы-старшие хорошо Женю знали и имели в руках отличный «шокер».

      Слышали бы они, как Женька смеялся над ними:

      – Ой-ой-ой, как они нас напугали! Можно подумать, без Лавровых на этой земле ничего не освятится!

      А между тем беда уже стояла у нашего порога. Дело в том, что к жизни, полной ограничений, Женя не привык. Он с детства привык жить совсем на другие деньги. Например, он говорил презрительно:

      – Подумаешь, сто гринов! Разве это деньги?

      Для меня сто долларов были очень даже приличной суммой. А у моей бабушки в той же станице месячная пенсия была вполовину меньше. Женя не задумывался над тем, что у нас последние деньги, если ему вдруг хотелось что-то купить. Однажды, когда у нас осталось всего три сотни рублей, он купил и принес бутылку мартини. Мой муж производил на меня впечатление человека с другой планеты.

      Тогда я впервые задумалась о том, что в нашей стране существуют люди, которые живут совсем другой жизнью, отличной от жизни всего остального народа. То есть знание о том, что в стране нет никакого равенства, у меня было, но какое-то отстраненное. Они – сами по себе, мы – сами по себе.

      А с пониманием пришло удивление. Это же надо было: совершать революции, участвовать в войнах, под разными предлогами извести огромное количество народа, чтобы вернуться к тому же, с чего начали. Нет, прийти к гораздо худшему.

      Раньше отлично от остального народа жили аристократы – люди, выше других стоявшие по рождению, образованию, культуре, а теперь до богатства дорвались люди, мягко говоря, не самые достойные. И даже вовсе не достойные.

      Тогда я поняла, что именно из-за этих людей рушится мое счастье и вообще вся моя жизнь. В тот момент я, наверное, могла бы пойти на баррикады, существуй они, чтобы добиваться справедливости. Чем я хуже их? Почему я должна страдать, в то время как они процветают и ни о чем не печалятся?!

      Шесть лет прошло, а я все еще делю жизнь на теперь и тогда…

      У нас родился сын. Муж преподнес мне шикарный букет. Тогда как раз он получил от родителей перевод. Помнится, нам хватило его на три дня. То есть не нам, а ему, молодому мужу. Когда меня с сыном выписали из роддома, и мы вернулись домой, денег уже не было…

      Глава третья

      – Вы все ещё кипятите, тогда мы идём к вам! – истошно заорал из телевизора участник рекламной акции, и я пришла в себя.

      То ли спала, то ли так углубилась в воспоминания, что с трудом вернулась обратно… Ну сколько можно жевать одно и то же!

      Для того чтобы не вспоминать, наверное, нужно вытеснить одно другим, более сильным, а на мне будто заклятие какое. Что бы ни случалось в моей жизни, я всегда помню о той, другой, поре, когда в ней ещё был Евгений Лавров. И как потом он ушёл, чтобы… чтобы