Волк прыгнул. Александр Бушков

матери. Вылетело наружу: на газончике посверкивают осколки, большие и маленькие, их разглядывают, присев на корточки, двое в штатском, а третий, сверкая фотовспышкой, крутится у них за спинами…

      – Эт-то что такое? – сквозь зубы прошипел Паша Беседин.

      – Это взрыв в замкнутом пространстве, – тихо сказал Данил. – Тротиловый эквивалент нет смысла сейчас просчитывать… Нечто типа гранаты.

      Вот только откуда она взялась в климовской квартире? Ничего недозволенного законом Климову иметь не полагалось…

      Вера громко ойкнула за его спиной, наконец-то сообразив, что имеет кое-какое отношение к случившемуся, – как хозяйка квартиры, естественно. Данил колебался, пытаясь в лихорадочном темпе просчитать, как следует себя вести: потихоньку убраться или все же посоветовать ей законопослушно объявиться? Черт, ничего толком не известно…

      Все решилось без его участия – к Вере вдруг кинулась толстуха в халате и тапочках, всплескивая руками с такой экспрессией, словно они двое были последними людьми на планете, уцелевшими после ядерной войны:

      – Ой, Вер, а ты вот где! Такие дела, такие дела! Это что ж у вас дома взорвалося?

      Оба! К ним целеустремленно ринулись двое в штатском, профессионально чутким слухом уловившие толстухины вопли и мгновенно извлекшие суть… Поздно прятаться в толпе. Передний, совсем молодой, заранее извлек удостоверение и, держа его перед собой в раскрытом виде, почти пробежал разделявшее их расстояние. Физиономия его так и сияла азартом впервые взятого на настоящую охоту легавого щенка.

      Второй, постарше годами и посолиднее, приближался медленнее. И удостоверения не достал вовсе – что не помешало Данилу тут же его идентифицировать. Есть у определенного народа и в глазах, и на лице некая печать…

      – Гражданка-Климова-Вера-Андреевна? – протараторил молодой со сноровкой новенького пулемета. – КГБ-старший-лейтенант-Шкляр…

      Растерянно косясь на Данила, Вера закивала, инициатива тут же перешла в руки старшего. Так и не назвавшись, он легонько взял молодого напарника за локоток, передвинул всего на шаг, но ухитрился сделать это столь непреклонно и властно, что Шкляр моментально осознал себя выбывшим из игры. «Опытны вы, сударь мой, опытны, – мысленно хлопнул в ладоши Данил. – Не одну пару казенных сапог сносили…»

      – Вера Андреевна? – Он не спросил, скорее констатировал факт. – Пройдемте, пожалуйста, нам с вами нужно поговорить. Вон в ту машину.

      Данил, словно бы невзначай, загородил ему дорогу:

      – Простите?

      – Да? – Безымянный субъект, коему Данил тут же для удобства дал кличку Битый, держался с той смесью корректности и легкого хамства, что опять-таки выдает опытного опера. – С кем имею…

      – Я бы так выразился: начальник покойного мужа Веры Андреевны.

      – «Так выразились» или все же начальник?

      – Все же.

      – Можно посмотреть ваши документы?

      – А ваши? – спросил Данил ясности ради.

      Битый