Планета исчезающих слов. Лика Владимировна Керенская

возникали только в связи с особенными событиями, при которых собиралось вместе множество людей. О природе закона никто ничего не знал. Были те, кто считал, что им управляет всесильное божество, и те, кто верил, что Сам Закон и есть божество. Нам предстояло узнать истину.

      Я вдруг сообразил, что могу ничего не понять. Что не знаю местного языка. Но Пат меня успокоил, хоть объяснение и звучало странно. На планету попали люди разных национальностей, так что поначалу и языков было несколько. Некоторые слова в отдельных языках были потеряны навсегда, но легко восполнялись теми же понятиями из других. В результате возник некий общепланетный язык, синтезированный из всех понятий, какие удалось сохранить разным народам. Полиглот Пат насчитывал до десяти синонимов одного и того же слова. Практически без оттенков значения.

      Но это не главное. Постепенно выяснилось, что по мере проникновения закона в жизнь планеты, проблема понимания иностранной речи исчезла. Понятие передавалось мыслеобразом, на каком бы языке не звучало. Форма слова оставалась подобием музыкального сопровождения, которое могло звучать по-разному. Собственно, это глубже объясняет невосприимчивость к письменной речи. Письмо сохраняло форму, лишившись главного – живого мыслеобраза. То есть того, что местные и считали словом. Пат сказал, что мы тоже сможем эти слова воспринимать. Я постарался сосредоточиться.

      Оказавшись в толпе, поразился её шумности. Этих людей никак нельзя было назвать молчаливыми. И только вслушавшись, замечалась странность. Все речи состояли из простой констатации фактов, точнее обозначения ясно видимых объектов и действий. На земле таких говорящих называют «господин очевидность».

      – О! Красная шапка пришёл!

      К толпе действительно приблизился высоченный детина в красной шапке. Раздался смех. Он видно был кем-то вроде местного клоуна и глуповато широко улыбался.

      Некоторые окликали друг друга по имени. Полный господин в чёрно-белой полосатой тунике гордо произнёс:

      – Моя младшая дочка! И жестом указал на маленькую девочку в пёстром платье.

      – Красивая девочка, – сообщила дама в зелёном. Девочка действительно была кукольно-красива.

      Выпяченная губа господина довольно дёрнулась.

      – Новые ботинки! – хвасталась подружке девушка в немыслимого цвета шляпке, приподнимая край платья.

      – Ботинки, – эхом повторяла та, пробуя на вкус звучание слова.

      – Мы идём вместе.

      – Нас четверо, мы идём туда.

      – Мальчика несут, он болен.

      Последнее – пожалуй, высшей сложности предложение из всех, какие нам пришлось услышать. При этом всеми этими пустейшими банальностями люди обменивались взахлёб. Это была драгоценная возможность хоть как-то поговорить. Может и услышать что-то новое по дороге к главному празднику. Всех захватило радостное возбуждение. А я вдруг заметил, что совсем перестал замечать запах. А потом вдруг осознал, что понимал их речь без перевода. Так, будто всегда тут жил. Что-то