Тьма, смотри на меня (сборник). Илья Соколов

гостиничного коридора. Ледяной ветер игриво шелестел обрывками обоев, словно хотел (обнажив старые стены) содрать занавес ужаса перед нами.

      Неприятное ощущение холода на затылке скатилось к шее. Мне снова стало страшно, и я буквально «вмёрз» между Кристиною и Мирой.

      Макс внезапно замер напротив тёмного предмета на стене.

      От неожиданности я запнулся о Мирину ногу, чуть не упав.

      – Что там? – Кристина вглядывалась в чёрное нечто.

      – Это картина, – разъяснил нам Парень-Темнота. – Странное полотно из плевков, по задумке автора воплотившее его представление о политической абсорбции.

      – Возьмём её с собой?

      – Нет. Лучше просто пойдём дальше… Мы же здесь не ради неё.

      В этот момент я думаю о том, как бы не встретить снова тот страшный туман, ползущих на чужеродное тепло человеческого тела часов и того, кто до меня дотронулся. Я спрашиваю: а как мы отсюда будем выходить? Не через главные, надеюсь, двери?

      Макс оборачивается и отвечает, что главный вход мы уже не откроем, даже если сильно захотим (он открывается только снаружи), но мы можем попробовать уйти через чёрный, если успеем его найти прежде, чем найдут нас. Я ему говорю: да нас уже нашли!

      Но Макс ничего не отвечает и крадучись идёт вперёд, зато вот Мира трепетно требует, чтоб я заткнулся.

      Тут я понимаю, что иду по коридору совершенно один – мои друзья куда-то вдруг пропали… наверное, забыли обо мне…

      В мозгах поднялся смерч. Пространство зашумело. Я бегу…

      Совершенно-своевременно-случайно я замечаю какое-то движенье на дальнем конце тёмного коридора. Там точно кто-то есть.

      Ну вот и всё… Мне осталось лишь ждать, когда воронка шторма в моей голове подхватит меня и унесёт из проклятого места.

      Они идут прямо ко мне! Они заметили меня…

      Тут я понимаю, что это мои друзья.

      Мира бросается мне на шею, будто боялась больше никогда меня не увидеть.

      – Мы тебя потеряли! – говорит Макс растерянно.

      Лучшее успокоительное – улыбка красавицы Кристины. Во всяком случае – никто не понял, что же со мной произошло.

      – Может, местный эквивалент Бермудского Треугольника… – глубокомысленно подводит Макс черту, и мы подходим к нужной двери.

      Номер 252.

      Добрались… Поверхность двери «украшает» надпись.

      – Оставь надежду, всяк сюда входящий, – загробным голосом читает Макс.

      Смотрит на нас и смеётся.

      Он пошутил. На самом деле здесь написано:

      Чет веры м отчаянн ым: не бой тесь и в ход ит е.

      Что мы и сделали (хоть я протестовал, говоря, что я боюсь – я не пойду).

      В комнате этой разве что только поисков чёрной кошки не хватало – так там было темно. И никакого сквозняка – в стекло закрытого окна чернело небо. А обстановка в номере казалась идеальной: ни строительного мусора, ни грязи. Образцовый порядок комнаты указывал на самое недавнее пребывание в ней одного из посетителей гостиницы.

      Постоялец, похоже, освободил 252-й пару минут назад.

      Всё это «увидел» нам Макс сквозь глаза своей