Под защитой высших сил. Евгения Горская

все выясню, Денис Геннадьевич…

      – Не надо ничего выяснять. Пригласите ведущих разработчиков. – Он не любил дур. Тем более дур руководящих.

      Как он мог совсем недавно подумать, что она красива? Сейчас она казалась ему ущербной.

      Саморукова ворвалась в комнату, кипя от ярости. Она всегда приносила начальству подготовленные подчиненными документы, улыбалась и встречала ответные улыбки. Ей даже в голову не приходило, что кто-то может допрашивать ее, как студентку на экзамене.

      А почему? Потому что дура Берсеньева дурацкую справку не смогла как следует составить.

      – Настя, ты даже элементарную справку подготовить не в состоянии! – закричала Татьяна. – Я из-за тебя полчаса у руководства краснела! Отдел премии лишить могут, ты это понимаешь?

      «Надо увольняться, – с тоской подумала Настя, – надо немедленно увольняться».

      – Ты что, не слышишь?

      – Слышу. – Господи, только бы не заплакать.

      – Иди к новому заму!

      – Куда?

      – Что – куда? Я сказала, к новому заму!

      – А мы не знаем, где сидит новый зам, Татьяна Юрьевна, – улыбнулся Витя Торошин, оторвавшись от компьютера. – Мы работаем, нам некогда кабинеты начальства запоминать.

      – Торошин, – сразу успокоившись, улыбнулась Татьяна, – ты еще не знаешь, что означают записи в трудовой книжке. И не советую узнавать. Ничего хорошего не будет, поверь мне.

      – Перестань, Витя, – Настя поднялась из-за стола и повернулась к начальнице: – Так куда идти-то? Вы не сказали номер кабинета.

      Татьяна помедлила и, резко развернувшись, понеслась к лестнице на четвертый этаж.

      – А побыстрее нельзя? – сделав несколько шагов, повернулась она к отставшей Насте.

      – Можно, – Настя прибавила шагу.

      Новый заместитель генерального директора сидел в кабинете номер 417.

      Вчерашний мужчина в костюме и галстуке. Щеголь, который зачем-то отправился ее провожать.

      – Ракитин Денис Геннадьевич, – представился он, поднявшись из-за стола.

      – Берсеньева Анастасия Александровна, – мрачно отрапортовала Настя.

      – Можно, я вас буду звать Настей? – пристально ее разглядывая, спросил он.

      – Можно.

      – Татьяна Юрьевна, вы свободны, – он повернулся к замершей Саморуковой. – Спасибо.

      Татьяна вспыхнула, хотела что-то сказать, но под взглядом Ракитина сникла и исчезла за дверью.

      Нужно немедленно увольняться.

      – Садитесь, Настя. – Он дождался, когда она усядется, и сел сам. – Кто руководит проектами в вашем отделе?

      – Россман. Лев Владимирович. – Настя украдкой осмотрела кабинет. Она впервые была здесь. – Но он болеет давно, поэтому… я.

      Кабинет производил впечатление. Массивная мебель темного дерева, удобные стулья, даже потолки казались гораздо более высокими, чем в их отделе, хотя этого уж точно не могло быть, поскольку все этажи здания были спроектированы совершенно одинаково.

      – А… Саморукова?

      Настя