Под защитой высших сил. Евгения Горская

– семья, а никакой семьи нет. Есть двое людей, живущих каждый своей жизнью, – Боря, считавший вполне допустимым просидеть весь отпуск с мамой на даче. И она, Настя, и ей сейчас очень хочется провести месяц дома, одной, без Бори и без опасений его обидеть. Настя отперла замок, вошла в прихожую и захлопнула за собой дверь.

      Ракитин посидел, жалея, что он за рулем и даже в ресторан пойти не может, он бы сейчас с удовольствием выпил и поел нормально. Проехал по дорожке между домами и влился в неплотный поток машин.

      Нужно поскорее и навсегда о Берсеньевой забыть. О ней и о ее «гражданском» муже.

      Когда раздался звонок в дверь, Ракитин уже успел улечься на старом диване с только что купленным в киске у метро боевичком. Автора его Ракитин не знал и был уверен, что покупает очередную чушь, которую с трудом сможет осилить до конца, а потом положит на подоконник в надежде, что кто-нибудь, соблазнившись, возьмет почитать этот боевичок.

      Как ни странно, незнакомый автор увлек его с первой же страницы, и Денису не хотелось принимать никаких гостей. Вернее, гостью. Без предварительного звонка к нему являлась только Лариса.

      – Заходи, – посторонился он, впуская давнюю подругу.

      – Привет, Ракитин, – она обняла его за шею и чмокнула в щеку. – Чем это пахнет?

      Скинув плащ, она мгновенно ринулась на кухню и заглянула в стоящую на плите кастрюлю.

      – Пельмени? Ну их, Дениска, пойдем в кабак. Пойдем, а?

      – Не хочу, – отмахнулся Ракитин, успев удивиться, что совсем недавно мечтал поужинать именно в ресторане.

      – Ну не хочешь, и не надо, – легко согласилась Лариса.

      Она всегда легко соглашалась со всеми его нехитрыми желаниями. Наверное, поэтому их отношения и тянулись так долго, еще с девятого класса. То есть тогда ни о каких «отношениях» не могло быть и речи, просто с Лариской Шелеховой ему всегда было весело и легко. Она не была клинической дурой, какими он считал большинство своих одноклассниц, с ней не приходилось мучительно придумывать тему для разговора. С ней он мог потрепаться ни о чем или просто помолчать.

      В школе их не считали «парой», и потом, в институте, тоже не считали, но и совсем чужими их назвать было нельзя.

      Они вместе ходили на дискотеки, пили вино на студенческих вечеринках, оставались друг у друга на ночь, когда родители были в отъезде, и вовсе не задумывались о совместной жизни.

      На третьем курсе Лариса впервые вышла замуж. Его тогда это ужасно удивило, но совсем не обидело и не расстроило, и, отговаривая ее перед свадьбой от опрометчивого шага, он вовсе не собирался предложить ей собственную руку. Ему это даже не пришло в голову.

      Избранник был ее сокурсником и среди студентов не выделялся ничем, кроме папы – депутата то ли городской думы, то ли еще какой-то. Развелись они меньше чем через год. К тому времени папа-депутат уже был не депутатом, он не стал даже рядовым бизнесменом под крылышком тогдашнего всесильного мэра. Не поделив чего-то с кем-то из сильных мира сего и попав в поле зрения правоохранительных органов, он вернулся в свой научный