Полночь. ХХI век. Анвар Расулович Кураев

Андрей, можно просто «Жилистый». А это – «Бомба». То есть, Тоха. Наш отряд прошёл боевое крещение. Поздравляю. – он сказал всё это спокойным позитивным тоном и протянул руку. Я обратил внимание на хорошо поставленную речь. Худое, угловатое лицо, глаза, утонувшие в глазницах и довольно большой треугольный нос. Ещё один маленький старый шрам над губой. Вертикальный.

      Бомба тоже протянул руку. Небрежное рукопожатие. Что бы это значило? Не в восторге от знакомства? Видно, Жилистый уговорил его. Мы пошли искать им транспорт.

      – Вы двое раньше не знали краснощёкого, так?

      – Догадаться не сложно, верно? – Жилистый поддержал разговор.

      – Да. Как получилось, что к нему прибились?

      – На даче отдыхали, когда эта хрень по небу пролетела. Поняли, что нет смысла помощи ждать. В Жуковский пошли. – он замолчал.

      – И что в городе сейчас? Насколько плохо?

      – Полный финиш. Я и не знал, что за день можно так озвереть. Половину магазинов полиция держит. Автоматы, никого не пускают. Остальные пока без контроля, но там хаос. Кто с огнестрелом – набирают телеги и уходят. Таких обычно не трогают. Остальные дерутся. В общем, не стали мы в большие магазины заходить. Риск большой. Решили поискать, что поменьше, а они в основном уже разворованы все. Один вот на окраине попался. Видно, люди тут инертные. Но, когда мы пришли, за него уже дрались. Краснощёкий со своими и ещё какие-то люди.

      – И вы краснощёкому помогли?

      – Да. Но про дачу ничего не рассказали – что у нас там семьи, что им еда нужна. На следующий день тебя увидели. Дальше ты знаешь.

      – Кто битой меня бил?

      – Краснощёкий. Он же и вязал. Мы руки держали.

      Врёт? Возможно. Впрочем, это уже не важно. Минут через пятнадцать мы нашли первый велосипед – отечественный, старый, с большими колёсами. Привязан железным тросом с замком к тоненькому дереву. Видно, просто для порядка. Угонять такое старьё вряд ли кому в голову придёт.

      Жилистый достал швейцарский нож и открыл пилу. Начал пилить, но Бомба взял дерево двумя руками и резко потянул. Оно затрещало. Он дёрнул сильнее. Ещё раз. Ствол переломился на уровне колена и повис на древесном волокне.

      – Допийивай! – бросил он Жилистому.

      Нож быстро перепилил оставшееся, и Жилистый стал настраивать сиденье под себя. Автомат мешал и постоянно бился об раму, пока Жилистый не закинул его за спину. Мы с Бомбой ждали.

      – Что он там возится? – спросил я, когда уже прошло пару минут.

      Бомба подошел к нему, сел на раму, быстро подкрутил что-то, вытянул сиденье чуть вверх.

      – Так?

      – Да.

      – А у него йуки только под автомат заточены. Или задушить кого. Вйезать ещё может. И всё. – пояснил Бомба, закручивая фиксатор.

      – А по разговору он на бойца не похож.

      – Языком тйепать может. Как ты. Или закойучки на клавиатуйе настукивать. Офисный пйянктон койоче.

      – Да-да, ты у нас на все руки мастер. Великий Левша нашего времени!