И пели птицы…. Себастьян Фолкс

думал он, и ровно через мгновение к ним присоединится и мое поколение. Разница между живыми и умирающими – не в качестве существования, а лишь во времени.

      Он сел на один из стульев, закрыл лицо ладонями, и перед мысленным взором его предстала картина страшного нагромождения мертвых тел. Картину породила атмосфера собора, но при этом она отличалась поразительной отчетливостью: трупы были сложены рядами возле глубокой зловонной ямы, вырытой в земле и готовой принять их; все усилия живых, все их труды, войны и величественные здания были не более чем ударом легкого крыла о громаду времени.

      Стивен встал коленями на подушку, лежавшую на полу, сжал ладонями голову. Молился он инстинктивно, не сознавая, что делает. Обереги меня от такой смерти. Обереги Изабель. Обереги нас всех. Обереги меня.

      Назад он возвратился слишком поздно для обеда с Изабель и Лизеттой, разочаровав этим, хоть и по-разному, обеих. Прошелся, надеясь услышать их голоса, по прохладному тихому дому. Наконец уловил звук шагов, а обернувшись, увидел входившую в кухню Маргерит.

      – Вы не видели мадам Азер?

      – Нет, месье. После обеда не видела. Возможно, она в парке.

      – А Лизетта?

      – Девочка, по-моему, в город ушла.

      Стивен начал заглядывать во все подряд комнаты первого этажа. Разумеется, Изабель знала, что он быстро вернется. И сама, не оставив ему сообщения, из дома не ушла бы.

      Наконец он повернул ручку на двери маленького кабинета. В кабинете сидела, читая книгу, Изабель. Когда Стивен вошел, она отложила книгу и встала.

      Он приблизился к ней, не уверенный, дозволено ли ему коснуться ее. Она положила ладонь ему на руку.

      – Я был в соборе. Утратил там всякое представление о времени.

      Она подняла на него взгляд.

      – Все в порядке? Все хорошо?

      Стивен поцеловал ее, прижал к себе. И обнаружил вдруг, что ладонь уже забралась под одежду Изабель.

      Ее глаза смотрели в его. Широко раскрытые, вопрошающие, полные настоятельной просьбы. Впрочем, они почти сразу закрылись, и Изабель вздохнула, прерывисто и возбужденно.

      Они стояли у стены, пальцы Стивена проскользнули между застежек ее юбки сзади, нащупали атлас и мягкие округлости под ним. Он почувствовал, как ее пальцы прижимаются к его возбужденной плоти.

      – Надо остановиться.

      Он оттолкнулся от стены.

      – Да. Лизетта ушла, – бессильно отозвалась Изабель. – А вот Маргерит…

      – Красная комната?

      – Да. Поднимись к себе. Дай мне десять минут, а после спускайся.

      – Хорошо, – согласился он. – Только позволь прежде поцеловать тебя.

      Поцелуй получился долгим, Изабель снова задышала прерывисто, потерлась об него.

      – Пожалуйста, – пролепетала она, – пожалуйста.

      Стивен не понимал, просит она его остановиться или продолжать. Он приподнял юбки стоявшей, припав спиной к стене, Изабель, и пальцы его сразу