Ночь – мой дом. Деннис Лихэйн

Один из подручных передал ему пистолет, и Тим вставил ствол в ухо Харви. Одна из девок проговорила: «Господи!» – но в момент, когда Тим уже готов был спустить курок, глаза Харви стали беспомощными и безнадежными, и он со стоном испустил последний вздох прямо в плитку, узор которой был выдержан в восточном стиле. Тим уселся на спину Харви и отдал пистолет своему громиле. А уже потом воззрился на человека, которого убил.

      Джо никогда раньше не видел, как умирают. Меньше двух минут назад Харви спросил у девушки, которая принесла ему мартини, с каким счетом сыграли «Сокс». И дал ей хорошие чаевые. Посмотрел на часы, спрятал их обратно в жилетный карман. Отпил немного мартини. Меньше двух минут назад. А теперь его, черт подери, нет? Куда же он делся? Никто не знает. Отправился к Богу, к дьяволу, в чистилище, а может, еще куда-нибудь похуже. А может быть, в небытие. Тим поднялся, пригладил свою белоснежную шевелюру и сделал неопределенный жест управляющему казино:

      – Всем еще по одной. За счет Харви.

      Пара-тройка присутствующих нервно рассмеялась, но у большинства был такой вид, словно их сейчас вырвет.

      Это был не единственный человек, которого Тим убил или приказал убить за прошедшие четыре года, но единственный, чье убийство Джо наблюдал воочию.

      А теперь сам Тим. Его нет. Он ушел и не вернется. Словно его никогда и не было.

      – Ты видела когда-нибудь, как убивают? – спросил Джо у Эммы.

      Какое-то время она спокойно смотрела на него, то куря свою папиросу, то грызя ноготь. Потом ответила:

      – Да.

      – Как по-твоему, куда они потом отправляются?

      – В похоронное бюро.

      Он недоуменно уставился на нее, но тут она улыбнулась своей почти незаметной усмешкой, и ее кудри закачались у нее перед глазами.

      – Думаю, никуда, – произнесла она.

      – Мне тоже начинает так казаться, – заметил Джо.

      Он сел в кровати. Крепко поцеловал ее, и она ответила ему таким же крепким поцелуем. Она скрестила лодыжки у него за спиной. Провела рукой по его волосам, и он стал пристально смотреть на нее, чувствуя, что если отведет взгляд, то упустит что-то важное, такое, чего он никогда не забудет.

      – А если нет никакого «потом»? И если это, – она опустилась на него сверху, – все, что у нас есть?

      – Я это люблю, – отозвался он.

      Она рассмеялась:

      – И я тоже это люблю.

      – Вообще? Или со мной?

      Она вынула сигарету изо рта. Взяла его лицо в ладони, целуя его. Качнулась взад-вперед.

      – С тобой.

      Но ведь она делала это не только с ним, верно?

      Еще оставался Альберт. По-прежнему оставался Альберт.

      Дня два спустя Джо в одиночестве гонял шары в бильярдной возле казино, когда вошел Альберт Уайт с уверенным видом человека, который ожидает, что препятствие будет устранено еще до того, как он к нему приблизится. Рядом с ним шагал Бренни Лумис, его главный подручный по мокрым делам. Лумис посмотрел Джо прямо в глаза, точно так же как глядел на него