Холодная месть. Линкольн Чайлд

не предлагая гостю ни выпить чего-нибудь, ни даже присесть.

      Беттертон облизал внезапно пересохшие губы:

      – Я знаю, что двенадцать лет назад вы оставили машину на мосту Арчер. В машине обнаружилась записка, написанная вашим почерком: «Больше не могу терпеть. Я виновата во всем. Прости меня». Дно реки обыскали, но отыскать ничего не смогли. Спустя пару недель полиция захотела нанести визит вашему мужу, но обнаружила, что он отбыл непонятно куда. Больше здесь никто ничего о супругах Броди не слышал – до тех пор, пока несколько месяцев назад вы не объявились непонятно откуда, неожиданно и странно для всех.

      – Собственно, вы все и рассказали, – заметила Джун Броди. – Не слишком похоже на сенсацию, правда?

      – Миссис Броди, напротив, это чрезвычайно увлекательный сюжет. Уверен, читателям «Пчелы» он тоже покажется интересным. Что может подвигнуть женщину сделать такое? Куда она отправилась, где была? И почему вернулась спустя десятилетие с лишним?

      Джун нахмурилась, но промолчала. В комнате повисло напряженное, неприятное молчание.

      Наконец мистер Броди вздохнул и сказал:

      – Послушайте, молодой человек, наша история и вправду куда скучнее, чем вам показалось.

      – Карлтон, не пытайся его ублажить! – посоветовала Джун Броди.

      – Нет, дорогая, пожалуй, лучше нам рассказать один раз и больше не повторять. Секретов здесь нет, а если будем запираться, только разожжем нездоровое любопытство. Послушайте, молодой человек, у всякой семьи бывают сложности. Были и у нас.

      Беттертон кивнул, весь внимание.

      – Мы ссорились. Потом случился пожар, и подчиненный Джун погиб. «Лонжитьюд фармасьютиклз» обанкротилось, и Джун лишилась работы. Она впала в отчаяние, была на грани помешательства. Хотела сбежать от всего, скрыться от бед. Я тоже сбежал. Глупо, конечно, инсценировать самоубийство, но тогда казалось, что другого выхода нет. Позже я нашел ее, и мы решили путешествовать. Однажды остановились на ночь в небольшой уютной гостинице. Нам очень понравилось там. Оказалось, гостиница продается. Мы ее купили и работали в ней несколько лет. А потом стали старше, мудрее, старые беды забылись, боль утихла. Мы решили вернуться домой. Вот и все.

      – Вот и все… – повторил Беттертон рассеянно.

      – Если вы читали материалы дела, вам все это уже известно. Конечно, было расследование. Но все случилось так давно, никакого мошенничества, ни бегства от долгов, ни махинаций со страховкой. Закон не нарушен, и мы перед ним чисты. Полиция исполнила свою работу и позволила нам жить здесь мирно и спокойно.

      Беттертон задумался. В материалах дела упоминалась гостиница, но где она, не уточнялось.

      – И где эта гостиница?

      – В Мексике.

      – Где именно?

      Чуть замявшись, Карлтон ответил:

      – В Сан-Мигель-де-Альенде. Мы влюбились в этот город с первого взгляда. Это пристанище художников и ремесленников в горах Центральной Мексики.

      – Как называлась гостиница?

      – «Каса магнолия». Чудесное место. От нее рукой подать до местного рынка, «Меркадо де артезанаис».

      Беттертон