ИЛИ́Я. Константин Робертович Кулиев

муки; слюни непроизвольно стекали из расслабленного рта; уши облепила запекшаяся кровь; красные белки отекших глаз, слабо видневшиеся сквозь тяжелые полуоткрытые веки, были немой мольбой об избавлении.

      Состояние его в этот момент являлось критическим – нельзя было терять ни минуты времени. Но разве это было объяснить людям, жившим своей никчемной жизнью и, спустя множество смертей, которые они пытались предотвратить на своем поприще, переставшим ценить жизнь чужую. Для них процесс спасения человека стал вещью весьма обыденной и порой даже скучноватой. Когда еще только начинали заниматься тем, что им сейчас так наскучило, они были полны энтузиазма и решимости. В них был азарт и страх перед поражением, перед роковой ошибкой. Этот-то страх, которого они со временем лишились, страх навредить, и играл в их помощи людям важнейшую роль. А теперь их миссия превратилась в унылое времяпрепровождение. Кто-то из наиболее малодушных санитаров умудрялся даже делать ставки на то, выкарабкается ли тот или иной пациент, пребывающий в особо тяжелом состоянии. В общем, когда человек каждый день наблюдает то священное таинство, называемое смертью человеческой, он перестает его уважать. А вместе с почтением пропадает и любовь, и сострадание, без которых любая помощь становится жалкой, безрадостной формальностью – как для тех, так и для других.

      Каталка достигла дверей операционной и, выбив их, нырнула внутрь. Следом в помещение для реанимации проникли второй санитар и медсестра. Павел, первый санитар, уже был здесь: по указанию дежурного врача он поспешил вперед каталки и распорядился о подготовке всего необходимого для дальнейших процедур. Секунд двадцать спустя в палату проник и сам дежурный врач, тут же воскликнув:

      – Все готово?

      – Почти, – испуганно ответила вторая молоденькая медсестра, суетливо метавшаяся вокруг настраиваемого оборудования.

      – Быстрее! – рявкнул старик. – Паш, помоги его переложить… Аккуратно!

      Оба взяли Гл героя и, подняв с каталки, опустили на стол. Второй санитар почувствовал неловкость. Видно, из-за того, что, пока он клевал носом, начальник сам выполнил часть его работы.

      – Подключай! – велел он пугливой медсестре.

      *Раздался учащенный пикающий звук*

      – Это фибрилляция желудочков, – диагностировал мужчина.

      – Заряжаю на четыре! – оживилась старшая медсестра.

      – Давай!

      Несколько секунд ожидания прошли в томительном напряжении.

      – Разряд! – громко объявил женский голос.

      *Резкий глухой хлопок пролетел по комнате*

      Гл герой лежал неподвижно. Дыхание его иссякло.

      Если вам интересно, что он чувствовал в последние несколько секунд своей жизни, перед тем, как смертельный заряд тока в четыре тысячи вольт пронзил его нервную систему, тогда слушайте: в момент, когда его стали перекладывать с каталки, он уже перестал корчиться от боли, поскольку вновь потерял сознание. Оказавшись на плоской ледяной поверхности реанимационного