Четыре сына. Игры со временем. И. Барс

«рассказ» зеленоглазого мага, султан повернулся к лире и по-хамски вытащил у нее из-под рубашки медальон. С минуту потрясенно рассматривая золотой кругляш с головой тигра, султан перевел взгляд на Эниру и взволнованно спросил:

      – Откуда это у тебя?

      – Это подарок моего друга, – слегка испуганная подобной реакцией, неуверенно ответила девушка.

      – Как зовут твоего друга? – нетерпеливо спросил Дамаск, дернув медальон.

      – Его звали Тэйп. Он погиб…

      Тяжелые слова. Они до сих пор отдавались болью в сердце Эниры.

      – Погиб? – ошарашено спросил султан, озадаченно глянув на Ганса, лицо которого тоже приобрело выражение недоумения. – Как погиб?

      Вытаскивая из ладони султана золотой кругляшек, лира спрятала его под рубашку.

      – Мне бы не хотелось вспоминать ту историю, Дамаск, – мрачно произнесла Энира.

      – Ты просто не понимаешь, Эни. Тот человек не мог погибнуть! Его не взяло ни одно мое колдовство, даже самое мощное. Он…

      – Зато фархарское взяло, – отметая любые вопросы, оборвала Энира, не собираясь вдаваться в подробности смерти Хардрага. Конечно, не фархары убили Тэйпа, он сам активировал какой-то артефакт, который уничтожил не только Темных, но и самого квихельма.

      Кажется, Дамаск был поражен до глубины души. Он потрепал себя по волосам, походил кругами, замирал в раздумьях, после чего вновь обратился к Энире:

      – Скажи, Эни, этот Тэйп, он состоял на службе у Айдана III?

      – Зачем ты спрашиваешь? – все больше набирая в грудь воздуха, пытаясь унять болевые спазмы в сердце при упоминании имени Подмастерья, спросила лира.

      – Мне кажется, мы всё-таки говорим про разных людей.

      – Нет, Дамаск, мы говорим об одном и том же человеке… – слезы обожгли веки, и Энира опустила голову, прижав пальцы к глазам. Потребовалось время, прежде чем она снова смогла говорить: – Тэйпу пришлось выполнять поручения короля Фостэйна, но он ему не служил. Его никто бы не смог победить, если бы он сам не позволил. А Тэйп позволил, чтобы спасти меня, Кифа и Юхана.

      Дамаск вновь обменялся с Гансом взглядами полными недоумения.

      – И он отдал тебе свой медальон?

      – Отдал.

      – Ты можешь дать мне его на время? Я бы хотел изучить его. Дело в том, что магия, заключенная в нем отличается от…

      – Я знаю, – в который раз за сегодня самым неподобающим образом перебила Энира султана. Но ей было всё равно, он заставил ее вытащить на поверхность то, что она так долго прятала в глубине своей души. – Но я ничем не могу тебе помочь. Медальон не снимается с шеи, а шнурок не перерезается. Я пробовала.

      Энира пошла прочь от Дамаска, садясь перед кучей непрочитанных книг, всем видом показывая, что на продолжение беседы она не настроена.

      – Не злись, Эни, – не став настаивать, примиряюще произнес султан. – Я должен был выяснить, откуда в моем дворце эта опасная магия.

      – Я понимаю, – абстрагировано