Четыре сына. Игры со временем. И. Барс

этот блаженный, в принципе, угрозы не несет, спросила девушка.

      – Я хочу смотреть на тебя, – показав на лиру двумя руками, просто ответил он.

      – Ты хоть понимаешь, насколько жутко это звучит, учитывая то, что мы даже незнакомы.

      – Меня зовут Ганс, Энира, – словно спеша познакомиться, выпалил Ганс.

      Брови девушки удивленно поползли вверх.

      – Дамаск назвал твое имя, когда пытался успокоить Шаха.

      – И кем же ты им приходишься?

      – Другом. Я считаюсь одним из магов Триады, но моя роль там неоднозначна.

      – Отчего же? – с интересом спросила Энира, уже наслышанная о знаменитой Триаде.

      – Триада – это символ справедливости, но в нашем мире справедливость является спутницей насилия, а я не приемлю насилия ни в каком виде, – пояснил Ганс, не отрывая взгляда от глаз Эниры. – Поэтому мое место по праву занимает Шах, а я лишь нужен для количественного состава магов.

      После этих слов лира облегченно выдохнула. Тут, оказывается, святой человек перед ней сидел!

      – Но ты же маг? – с утвердительной интонацией спросила Энира, наблюдая ауру Ганса, которая сейчас начала сверкать золотом, пряча под собой фиолетовую дымку.

      Вместо ответа, мужчина раскрыл ладонь, выпуская на волю крошечных разноцветных бабочек, которые полетели к лире, оставляя за собой серебристые дорожки блесток. К волшебству Энира не смогла отнестись равнодушно. Наблюдая за прекрасными созданиями, кружащимися вокруг нее, девушка восхищенно заулыбалась. Ганс тут же расцвел весенней розой.

      – Так ты используешь магию? – заметив выражение лица мужчины, лира вмиг стала серьезней.

      – Нет.

      – Почему? – искренне недоумевала Энира.

      – Потому что мои друзья никогда не смогут понять меня, – грустно ответил Ганс, впервые отведя взгляд от лиры и с горечью посмотрев на рубиновый перстень. – Люди слишком порочны, чтобы идти путем созидания. Дамаск, Бирм, Пикс и Шах не являются исключением. Если бы они знали, что я способен колдовать, они превратили бы мою магию в оружие.

      «Надо же какой правильный!» – про себя подумала Энира, глубокомысленно воззрившись на мужчину. Она даже почувствовала к нему нечто очень похожее на уважение.

      – Почему ты рассказал мне?

      – Потому что ты поймешь меня, как никто в этом мире. Ты из Светлых, из расы Созидателей. Иллиры лечили, исцеляли, успокаивали боль, в конце концов, но никак не уничтожали живое. Я думал, что одинок в этом мире, но Оркус послал мне тебя…

      Поняв, куда начал дуть ветер, Энира перебила зеленоглазого, ставя кочергу к камину:

      – Мне, конечно, очень приятно внимание Оркуса к моей скромной персоне, и его личное вмешательство в устройство моей судьбы, но, боюсь, ты неправильно истолковал божественные знаки. Я чрезвычайно польщена, что столь безгрешный человек так сильно впечатлился мною. Однако не ты первый, – лира нарисовала пальцем перед своим носом круг. – К сожалению, это лицо многих вводит в заблуждение.

      Сидя на полу в позе лотоса, Ганс