Все зависит от кошек. Ю_ШУТОВА

и мальчик молча лопали оладьи.

      Так я познакомилась с Гулькиными.

      Бросила рюкзак и ружье в уголок, присела с краешка у стола. Потом вскочила опять, надо ж чего своего на стол выложить. Пошурудила в своем сидоре, достала банку шпрот и хлеб. Банка была мгновенно открыта.

      – Ты ешь, Танька, ешь. У нас яшшо сявонни делов многа.

      Ага, «делов много у нас», у меня, значит, тоже. За гостеприимство надо платить. Ладно. Я подвинула к себе миску и навалила в нее оладьев с горкой. Жрать после марш-броска по лесу хотелось страсть.

      «Танька, поставь свои боты у печки пусть сохнут, на вот тебе галоши, в них ходи», «Танька, бери ведро, воды надо принести с родника, Леся покажет», «Танька, дров принеси до печи, Леся покажет», «Танька, посуду вымой, вон тазик», Танька то, Танька это. Тетка гоняла меня как вшивого котенка по бане часа три. Миску оладушек я оплатила сполна.

      Все время, пока я вихрем носилась по избе и по улице, мужик, лежал под деревом на своем ватнике, уставя в синее небо штырь сивой бороденки, играл на гармошке «Прощание славянки» и пел:

      В жопу клюнул жареный петух!

      Не целуй ты меня по подмышкам,

      Дай ты мышцам моим отдохнуть.

      Не клади свои потные ноги

      На мою волосатую грудь!!!

      Проигрыш: трамп-па-пам-пам- тара-тара-та и опять:

      В жопу клюнул жареный петух!

      Тетка периодически вставала над ним:

      – Не аташел яшшо? Чяво ж ты такой пьянушший?

      А он ей:

      – Дак эта самае, банки ж заряжал! Вадьке ж ехать. Куда ж он без банки. Ня знаю. Поляжу яшшо.

      – Ну, поляжи, – говорила тетка и отходила прочь.

      И снова звучало:

      В жопу клюнул жареный петух!

      В этом диалоге я не поняла ничегошеньки. И такого выражения «банки заряжать» не слыхала никогда. А я много чего слыхала на тему напиться: «трубы смазать», «горло промочить», «за воротник залить», «хлебнуть лишку», «хватить через край», «залить зенки или шары» и даже «накукарекаться» и «накидаться». Но не «банки заряжать». Это ново, это надо в копилку.

      Я носилась по двору то с ведром, то с поленьями, Леся ходила за мной, тетка располагалась на крыльце, мужик лежал под деревом. Пацан куда-то тихо слился.

      Наконец, я села на лавку у печки, свесив руки между колен. Приказов не последовало.

      – Ладна, Танька, мы пашли, – сказала тетка, они с Лесей стояли в дверях хаты.

      – Куда, – подхватилась я, полагая, что нужно куда-то двигать на новый хозяйственный подвиг.

      – Дак куда. Дамой пашли.

      Я продолжала не понимать:

      – Куда домой? А это?

      – К сябе дамой, а ета твой дом.

      Тетка порылась в кармане кофты, вытащила маленькую лампочку:

      – На вот, в таршер вставь. Вечярам тямно будет. Другова свету нету.

      Я взяла у нее из руки лампочку:

      – Она ж перегорелая, – разорванная спираль болталась внутри стеклянной колбочки.

      – Ну