Невероятные происшествия в женской камере № 3. Кира Ярмыш

суток. По отдельности, но в один день.

      – А я м-мусора обматерила, – сообщила Наташа. Себе она тоже налила чай и уселась на кровать.

      – За это тоже в спецприемник сажают? – удивилась Аня.

      – Ну да. Мы стояли с м-мужем возле магазина, у него в руках б-была банка пива. Закрытая! Подошли мусора, распиваете, говорят, п-пройдемте. А я эти штучки хорошо знаю, напроходилась уже. Сказала, никуда мы с вами не пойдем. И п-пару ласковых. Ну меня и з-задержали, типа за неповиновение.

      – А ты раньше уже сидела в спецприемнике? – спросила Аня.

      Наташа снисходительно улыбнулась:

      – Не в спецприемнике.

      Аня быстро кивнула, стараясь сохранить непринужденное выражение лица. В голове завывала сирена. Очень хотелось спросить, за что именно Наташа сидела, но Аня сомневалась, что ответ ее порадует.

      – Наташа у нас стреляный воробей, много полезного может рассказать, – насмешливо сказала Катя и потушила сигарету. Обведя сокамерниц холодными голубыми глазами, она остановилась на джинсовой женщине, которая тоже была у Ани понятой. – А вот Ирка у нас экзотический случай. Да, Ирка? За алименты сидит.

      Все разом посмотрели на джинсовую женщину. До этого та сидела молча, забившись в угол кровати, но тут мгновенно оживилась от взглядов, заулыбалась и закивала. Аня была готова поклясться, что вопроса она не слышала. Иркино состояние вызывало у нее не меньше опасений, чем Наташина судимость, но спрашивать о нем и вовсе не хотелось.

      – Я тоже за вождение без прав сюда попала, – подала голос пятая девушка, которая сидела на соседней от Ани кровати. Дождавшись, когда все обратили на нее внимание, она томно добавила: – Только у меня были права.

      Аня посмотрела на нее и теперь по-настоящему не поверила глазам: перед ней сидела модель. Вернее, Аня затруднялась с точным определением ее профессии, но только потому, что никогда не видела таких девушек вблизи – они попадались ей только на фотографиях в инстаграме. Девушка казалась отфотошопленной даже сейчас, сидя в метре от Ани на продавленной тюремной койке: глаза – синие, волосы – чистый шелк, грудь – размера шестого. Она хлопала длиннющими ресницами и кокетливо надувала губы.

      – В смысле, были права? – переспросила Аня, продолжая невежливо ее разглядывать.

      – Да просроченные они у нее были, – отмахнулась Диана, которая явно слышала эту историю не в первый раз.

      – Ну я же по ним нормально все время ездила! – капризно сказала девушка-модель и, тут же хитро улыбнувшись, пояснила Ане: – Меня лишили прав восемь месяцев назад, но я их не стала сдавать, еще чего! Меня Майя зовут.

      – Очень приятно.

      – Мне дали пять суток, а перед этим ночь продержали в ОВД, представляешь?!

      – Представляю.

      – Я там пыталась с собой покончить. Они мою сумку не забрали, а на ней была цепочка, я этой цепочкой обмотала шею и стала себя душить.

      Аня вытаращила глаза:

      – Э-э…

      – Даже сознание потеряла на несколько секунд, – похвасталась