Невероятные происшествия в женской камере № 3. Кира Ярмыш

спецприемника с любопытством изучала каждый предмет. В этом было даже что-то приятное: как будто она достает из мешка Деда Мороза подарки. Резиновые шлепки или, скажем, нарезка колбасы были так себе радость, но Аня после этого нудного дня соглашалась довольствоваться малым.

      Все вещи вскрыли, разрезали и перетрясли, примерно треть вообще запретили брать с собой, еще часть посоветовали на время оставить в камере хранения, чтобы не тащить с собой все сразу. Саму сумку тоже нужно было оставить в камере хранения, потому что, имея ручку-лямку, она “представляла угрозу”. Аня сперва даже не поняла, какую именно, и наивно спросила. Важный толстощекий мент, в котором она определила главного, посмотрел на нее из-под полуприкрытых век и сказал:

      – Повеситься можно. – И Аня, содрогнувшись, решила впредь помалкивать.

      Кроме сумки с лямкой, недопустимыми посчитали также точилку для карандашей (лезвие!), пакет семечек (мусор!), бальзам для волос (непрозрачный!), подушку и одеяло (тоже непрозрачные!) и много чего еще, где о причинах Ане оставалось только догадываться. Впрочем, когда ей велели выбросить апельсины, она сдалась и все же робко уточнила:

      – А с апельсинами что?

      – Можно накачать алкоголем.

      – Чего? – ошарашенно переспросила Аня.

      – Некоторые шприцом протыкают и впрыскивают спирт, – утомленно разъяснил толстощекий мент. – Мягкие фрукты и овощи не принимаем. Можно только яблоки, морковь, лук. И редис.

      Когда Аня сгрузила растерзанные остатки вещей в пакет, ее повели к врачу на осмотр. Он проходил в маленькой каморке, примыкавшей к дежурной части. Посторонних здесь не было, но глазок камеры в углу под потолком намекал на сомнительную приватность.

      Врачом оказалась нестарая пухленькая женщина в очках, которая могла бы показаться милой, если бы не выражение невыразимого презрения на лице. Она смерила Аню уничижительным взглядом, словно заранее знала, что та закоренелая негодяйка, и скомандовала раздеваться.

      – Что, совсем? – спросила Аня, покосившись на камеру.

      – Снимай рубашку и джинсы. Теперь повернись спиной. Тебя в отделе били?

      – Что?!

      – Значит, не били… А что это за синяки вдоль позвоночника?

      Аня попыталась изогнуться, чтобы заглянуть себе через плечо, но ничего, конечно, не увидела.

      – Какие еще синяки? – нервно уточнила она. – Это, может, я на матрасе отлежала…

      – Ничего себе отлежала. Так, а этот синяк на ноге?

      – А это я точно с велика упала недавно.

      – С велика она упала… Жалобы есть?

      – Нет! – торопливо воскликнула Аня. Врач в ту же секунду хлопнула своим журналом и пошла к выходу, умудряясь демонстрировать пренебрежение даже спиной.

      Потом настал черед дактилоскопии. Это называлось “откатать пальцы”. Перед Аней положили листок А4, поделенный на квадратики: в маленьких квадратиках нужно было оставлять отпечатки подушечек, а в двух больших – ладоней