Невероятные происшествия в женской камере № 3. Кира Ярмыш

старичок. У него был неожиданно низкий и раскатистый голос. Говорил он как Дед Мороз на детском утреннике. – Как ваши дела?

      – Хорошо, хорошо! – заулыбались все разом, а Ирка даже кокетливо хихикнула.

      – Есть ли у вас жалобы? Предложения?

      – Нет, нет!

      – А можно сегодня в душ сходить? – встряла Диана.

      – В душ? – изумленно сказал старичок и посмотрел сначала на лисью девушку, а потом на мужчин. – Душ же у нас завтра по расписанию, девочки.

      – Но воду дали, горячую воду дали! – загомонили все.

      – Ну раз во-о-оду дали… – протянул дежурный. – Но только после обеда, девочки, и быстренько.

      – Ура, ура!

      – Давайте теперь отметимся. А то вдруг кто-то сбежал. Или наоборот, прибежал.

      Все рассмеялись, и Аня с изумлением обнаружила, что тоже усмехается. Этот старичок казался таким милым и человечным по сравнению с прежними ментами, что ему хотелось улыбаться просто из благодарности.

      – Вилкова!

      – Я!

      – Орлова!

      – Я!

      – Леонова!

      – Я!

      – Иванова!

      – Я!

      – Андерсен!

      – Я, – сказала Майя и затрепетала ресницами.

      – И Романова?..

      – Я, – сказала Аня. Старичок закрыл журнал, а она продолжила: – И я бы хотела подать заявление на апелляцию. Можно это через вас сделать?

      Все повернулись к ней и замерли. Ирка, не отрывая от нее взгляд, почесала колено карандашом.

      – Вы хотите обжаловать ваш арест? – осторожно уточнил старичок-дежурный.

      – Ну да.

      – А за что вы здесь оказались?

      – За митинг.

      – А, вы политическая? – сразу как-то расслабился старичок. – Ну напишите заявление в тот суд, где вас судили, мы отправим.

      – Когда?

      – Да сегодня, что ж затягивать. Мы вас тут держать напрасно не заинтересованы. – Он рассмеялся.

      – А вы мне бумагу дадите? – спросила Аня. – А то у меня только тетрадка.

      – Дадим, отчего ж не дать. Настя, принесете девочке бумагу?

      Лисья девушка отрывисто кивнула.

      – Ну ладно, если больше вопросов нет, отдыхайте тогда, – сказал старичок и направился к двери. Повинуясь его едва заметному кивку, остальные полицейские вышли следом.

      Когда дверь за ними закрылась, Катя скрестила руки на груди, хищно посмотрела на Аню и спросила:

      – А что это ты за апелляцию собираешься подавать?

      – На то, что меня незаконно арестовали, – отчеканила Аня.

      Ирка разразилась булькающим хохотом:

      – Незаконно, ха-ха-ха!

      – Дура, ее, может, и правда незаконно! – рявкнула Катя.

      Ирка осеклась и с пустым лицом тут же принялась водить карандашом по джинсам.

      – Ей на з-завтраке еще лирику дали, – неприязненно глядя на Ирку, пояснила Наташа.

      Ане показалось, что настроение в комнате неуловимо изменилось. Остальные ее сокамерницы явно не поняли сначала, как надо реагировать на известие