Купидон с гранатометом. Юрий Леонидович Харин

на пол и потёрся о ноги, прося колбасы: ведь коты любят не своих хозяек, а их холодильники. Но колбасы не было, и кот ушёл.

      Правда, у меня были кильки в томате и хлеб времен татар и покоренья Крыма. Из чайника вытряхнулись известковые плёнки, но пить не хотелось.

      Я сидела за столом, обезглавливала вилкой кильки и пыталась хоть о чем-нибудь приятном думать. Но у меня ничего не получалось. Откуда-то вылезли тараканы и стали атаковать кусок черного заплесневевшего хлеба. Но тот не представлял интереса даже для них и тараканы уползли.

      Успокоив на какое-то время свой рассерженный моим невниманием к себе желудок кильками и куском старого и почти уже не разгрызаемого батона и кружкой воды из-под крана, я с четверть часа рассматривала себя в зеркале и, наконец, устав порядком от этого грустного зрелища, отправилась совершать попытку заснуть. Долго лежала, окружённая темнотой ночи, усиленной опущенными веками, но это все равно не помогло – сна не было, а были все те же мысли, медленно катящиеся по извилинам тяжёлой темной ртутью.

      Кота нигде не было видно. Я решила оставить его в покое и включила комп. Стала что-то там выстукать клавой из мира иллюзий Сети, но потом мне надоело этого делать, потому как на клаве так и не нашлись подходящие кнопки, способные хоть как-то выразить мое настроение.

      В конце концов, я выключила комп, достала сигареты, вытащила одну, закурила. Я стала курить в последнее время, потому что как все уверяли в один голос, что сигареты очень успокаивают нервы. Оказалось, что чушь собачья. Сигареты ни черта не помогали, с таким же успехом можно было жевать неиспользованную прокладку.

      Наверное, моя любовь – это просто самовнушение. Захотелось влюбиться, вот и все… Просто моя внутренность требовала любви. Гормоны лезут в кровь, вот она и бурлит… Но сейчас, когда это все еще не прошло, мне безразличен повод, важно, что сам факт на лицо – я люблю его! Безумно люблю! И что мне делать со всем этим? Колоть себе мужские гормоны, чтобы они забили женские, чтобы вылезли усы как у Чапаева или Буденного? Не уверена, что мне будет от этого легче жить. Представила себя с усами и впервые за все последнее время расхохоталась. До слез. Ох, не к добру я смеюсь таким по-идиотски громким смехом, ох, не к добру…

      Так продолжалось около двух недель. Кот по-прежнему внезапно появлялся и так же внезапно пропадал, оставляя меня наедине с тусклыми надеждами, пустой квартирой и дешевыми сигаретами. С ним мне было несказанно хорошо, без него – несказанно плохо. Такой душевный дуализм не лечился ни подругами, ни увлечениями, ничем. Мне безумно хотелось, чтобы он всегда был только со мной, хотелось того ощущение давно уже позабытого счастья, которое медленно и лениво вплывало в дом на его плечах…

      И однажды я решила силой оставить его у себя – привыкнет, ему понравится.

      Дождавшись, когда он снова появится у моей двери, я впустила его, и все было как всегда. Только утром я закрыла на ключ дверь в комнату, в которой он, лежа на диване, нежился в лучах солнца,