Оттепель не наступит. Даша Пац

отбросила планшет на пол и решила, что пора бы ложиться спать.

      Но сон не шёл. Я прислушалась: за окном, наконец, перестал выть ветер. Казалось бы, радуйся. Но с непривычки эта могильная тишина не давала мне уснуть.

      «Кого ты обманываешь, девочка, – шептал ядовитый голос в голове, – кусочек карамели, и будешь спать, словно младенец».

      Я тряхнула головой и перевернулась на другой бок. На ладонях выступил холодный пот. Дыхание стало сбивчивым. Я судорожно ловила ртом воздух, отчаянно пытаясь успокоиться. Это было бесполезно. Сердце билось, словно норовило выскочить из груди. Выдохнув, села на диван. Без дозы заснуть не выйдет. Я это знала наверняка. Неровной походкой ноги понесли меня в ванную. Бледный свет от старой лампочки окрасил лицо в бледно-серый цвет. В зеркале на меня смотрела не яркая живая Юнона, а уставшая девчонка с мешками от недосыпа и синюшными губами. Я провела рукой по растрёпанным коротким волосам. Чёрный цвет был мне совсем не к лицу.

      «Ты с таким родилась, забыла? Денег на краску нет, – продолжал плеваться ядом внутренний голос. – То ли дело Агата. Помнишь, как в детстве ты ей волосы отчекрыжила во сне? От зависти. Только посмотри на себя. Не поменялась, только скатилась на самое дно».

      – Заткнись, – тихо сказала я и вцепилась в лицо.

      В полумраке зеркального отражения чёрные татуировки на правой руке, обвивавшие её лозами, цветами и листьями от кисти до плеча, превратились в грязное месиво. Но на самом деле темнота была не виновата. Просто у меня не выходило сфокусироваться, а в глазах двоилось.

      Дрожащая рука открыла вентиль крана. Я подставила ладони и окунула лицо в воду. Легче не становилось.

      Я зажмурилась и постаралась не обращать внимания на подкатывающий к горлу ком. Хотелось рыдать от отчаяния и жгучего желания съесть кусок проклятой карамели.

      «Сделай это. Станет легче».

      – Ладно… Ладно, – Ответила я внутреннему голосу. – Сегодня последний раз.

      На кухне в шкафчике лежало то, что мне так отчаянно нужно. Капли воды скатывались на пол вместе со слезами. Казалось, что из холодного полумрака пустой квартиры на меня смотрят сотни глаз. Я боялась отрывать взгляд от пола. Вдруг действительно наткнусь на чей-то осуждающий взор? А по правде, страшиться нужно было только самой себя. Я потянулась на цыпочках к облезшей полке, достала кастрюлю, которой уже кучу времени никто не пользовался по назначению, и выудила оттуда заветный пакетик с маленькими прозрачными кусочками, похожими на оранжевый лёд.

      «Открыть, достать, положить под язык».

      Горьковато-сладкая ледышка быстро растворилась. Утирая кулаком слёзы, я направилась в постель. Там мне снова стало уютно и хорошо. Через каких—то пятнадцать минут я забылась спокойным сном. Как и обещал внутренний голос.

      Сегодня непривычно тепло. Светло—голубое небо, солнце немного растопило залежалый снег. В груди кольнуло. Я вспоминаю эти огромные сосны, достающие до небес. Сколько уже мне не доводилось здесь бывать?.. За ними с левой стороны возвышается гора, внушающая ужас и благоговение. Город остался далеко позади. Несколько