Труп выгоревших воспомиманий. Екатерина Валерьевна Генаева

свисала голова жертвы без волос. Голова крепилась к фалангам пальцев и висела на выпотрошенных кишках, вынутых из тела жертвы. В завершении композиции красовался окровавленный нож, вонзающийся в череп головы без волос.

      – Яна.. – начал Людовик.

      – Волосы там. – Еле слышно сообщила я, показав рукой на проем, из которого пришла. – В углу, рядом с окном, недалеко от пентаграммы.

      Людовик осторожно обошел меня и скрылся в указанном направлении. Я стояла, не шевелясь, гадая: неужели одна из девяти подруг таким ужасным способом расправляется с девочками? Но зачем? Откуда она могла черпать столь живое и ужасающие представление о создаваемых композициях? Неужели она уже убивала? Или только учиться? Где она научилась расчленять части тела как профессионал? А что если она была не одна? Вдруг ей помогали и делали все по ее указке?

      Я тяжело сглотнула, но сознание терять не спешила. Вместо этого , осторожно обошла сердце и подошла к окну. Выглянула из него и крикнула Людовику:

      – Я нашла тело!

      Тело бедняжки свисало на довольно тяжелых веревках, ударяясь шеей в стену здания. Я сделала глубокий вдох, игнорируя текущую не успевшую застыть кровь по стене, и отвернулась. Меня раздирало любопытство, рождая невольный вопрос в голове, который я задам Марине: как руки и ноги могут сохранять видимость сложившегося сердца? Они ведь должны за что–то цепляться.

      – Я звоню Олегу. – Людовик вновь показался в проеме, убирая собранные волосы в пакет, а пакет пряча в рюкзак, все это время висящий на его спине.

      – Я не против взять временный отгул. – Вставила я, видя, как напарник набирает неизвестную мне цифру быстрого набора на своем мобильнике.

      – Не дождешься. – Он ухмыльнулся, взглянув на меня. – Мы взяли это дело вместе и распутаем его в команде. Увильнуть от расследования не получиться.

      Глава 3

      Бабушка всегда говорила мне: молчи, когда тебя поливают грязью, иначе будет только хуже. Я находилась в кабинете Олега. Здесь была его скромная обитель, куда он никого из нас не впускал. И вот, теперь, после звонка Людовика, я стояла в его «секретном и недопустимом» месте. Нужно отдать должное моему напарнику. Он не оставил меня, хотя Олег не раз пытался выдвинуть его за дверь. Людовик как самый тяжелый кирпич прислонился к стене, не желая покидать накалённую до максимума атмосферу.

      – Проследить за невинными девочками средь бела дня, Яна! – Причитал Олег, выпуская пар изо рта. – Ты хоть понимаешь, что без официального на то рапорта, это незаконно?

      – Вы сами говорили…

      – Да! Да, я говорил, нам нельзя упускать это дело, но, напомни–ка мне, давал ли я каких–нибудь прямых указаний, касательно оставшихся девочек?

      – Если бы Яна не начала… – Попытался вмешаться Людовик.

      – Если бы Яна не начала, – передразнил его Олег, – тогда у нас не было бы второго трупа!

      Повисло умиротворенное молчание. Отчасти, я понимала негодование Олега. У нас появился