Темный Волхв. Менестрель. Книга 2. Евгения Юркина

путешественники навещают волхва Глеба

      Они снова мчались по волчьей тропе. И связной с ними не было.

      – А Чуча? – спросил Даня. – И та светская лисица?

      – И хорь тот начитанный, – добавила Рита.

      «С Чучей все будет хорошо. И с остальными тоже. Домовой Леша обо всех позаботился».

      Серый Волк бежал, ориентируясь по одному ему ведомым реперам. Путешественников обвевал ветер. Ветер не холодный, не жаркий – другой. Нес с собой ощущение свободы. Это чувство приходило и раньше, до того, как путешественники оказались в странном кафе. Та неотвратимость и мгновенность, с какой они встали на волчью тропу. Этот ветер – обдувающий, несущий с собой отречение от всего, что тяготит и печалит, и в то же время задевающий струнки грусти и надежды в душе. Но если до посещения кафе внимание подростков было занято антуражем – домами, светом, людьми и машинами – то сейчас им ничто не мешало. Ребята впитывали в себя этот ветер, легкий и в то же самое время весомый, ласковый и самую чуточку горький…

      «Да это же песня Свободы!» – вдруг поняла Рита.

      «Получается, Волк – хранитель Свободы!» – осенило и Даню.

      Это была не догадка, а именно знание. Темный волхв даже не стал спрашивать, прав ли он. Он был уверен в том, что ему открылось. Да и отвлекать Волка Дане не хотелось. Поэтому парень принялся просто наслаждаться – ветром, скоростью, бархатной темнотой, теплой шерстью Волка, за которую он держался левой рукой… – всем, что с ним приключилось.

      Но вот Волк сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Прямо на глазах путешественников посреди равнины вырастала крепость. Да-да, именно посреди равнины, не на холме и без рва с водой, этих неизменных спутников защитных и оборонных сооружений. По периметру крепости проступали громадные, исполинские деревья, похожие на корпус друидов в Заповеднике. Только в отличие от Заповедника здесь была не одна разновидность, а много: дуб, сосна, ольха, ива… Даже гигантский орешник с плодами размером с хороший самовар на толстенных ветвях!

      По разные стороны от ворот крепости стояли гигантские береза и осина. Волк остановился под березой и, подняв морду к бархатному темному небу, на пределе слышимости запел. Именно запел, а не завыл, и в этой песне слышался гул того ветра, что был на тропе. В ответ на эту песнь, нет ли, ворота начали открываться… Из них вышел человек. Точнее, молодой на вид волхв в вышитой рубахе, льняных портах и лаптях. Хорошо знакомый обоим подросткам волхв Глеб.

                                            * * *

      – Надолго? – приветливо кивнув седокам, осведомился волхв.

      Волк с досадой качнул головой: «Только перевести дух».

      – Как обычно, значит, – грустно, но очень светло улыбнулся волхв. – Милости прошу.

      Он посторонился, пропуская Волка и ребят, все это время глазевших на него в величайшем изумлении. Даня и Рита не ожидали увидеть в качестве коменданта крепости именно волхва Глеба.