Переводы Н. М. Карамзина как культурный универсум. О. Б. Кафанова

ые Карамзиным в ранний период, а также многочисленные журнальные публикации в «Собрание переводов» не вошли.

      Карамзин интенсивно переводил в «ученический» период (до своего европейского путешествия); переводы составили значительную часть его публикаций в «Московском журнале» (1791–1792) и «Вестнике Европы» (1802–1803); им полностью посвящен «Пантеон иностранной словесности» (1798). Карамзин-переводчик впервые познакомил русских читателей со многими произведениями иностранных авторов, древних и восточных. Он намеренно отказался от европоцентризма, стремясь рассказать о самых интересных явлениях всемирной культуры и литературы.

      Интересы Карамзина поражают своим глобализмом: он обращается к литературам и культурам Европы, Азии (Ближнего и Дальнего Востока), Африки и Америки. Понятие «глобальный текст», производное от концепта «глобализация», появилось недавно. Оно предполагает рассмотрение современной цивилизации как универсального гипертекста, в котором объединены страны и континенты посредством интеграции экономик, современных средств сообщения и коммуникаций. И цивилизованный человек в таком мире не чувствует себя чужим. Н. М. Карамзин задолго до возникновения этого понятия, по существу, уже стремился воспринимать мир в его единстве, чему во многом способствовало его путешествие по Европе, личное знакомство и общение с выдающимися представителями европейской культуры и, не в последнюю очередь, его интенсивная переводческая деятельность.

      Топографическое расширение изображаемых стран происходит у Карамзина постоянно, от издания к изданию. И если художественные произведения для перевода могли представить только отдельные страны Азии (Индия, Персия), то культурологические описания разных народов Карамзин черпал в многообразных описаниях путешествий. В последний период – во время издания «Вестника Европы» – в поле зрения Карамзина-переводчика попадают события, происходящие в разных частях мира – Африке, Китае, Японии, на островах Гаити, Цейлон и многих других местах. В центре его внимания уже не отдельные страны, но целые континенты.

      Для создания масштабной картины мира Карамзин использовал в переводном наследии разные дискурсы, взаимодействующие друг с другом: античный, английский, американский, итальянский, швейцарский, восточный и другие дискурсы. Если понимать под дискурсом не только произведение той или иной национальной культуры, но и язык переводного источника, то самыми важными и сквозными в переводном наследии Карамзина являются французский и немецкий дискуры1. Подобное предпочтение обусловлено тем, что Карамзин лучше всего владел французским и немецким языками, которым обучался с детства. Английский он знал хуже, особенно до своего путешествия в Европу, в чем сам признавался. Это объясняет, почему выдающихся английских авторов он переводил, как правило, через языки-посредники, – немецкий и французский. Так, трагедию У. Шекспира «Юлий Цезарь» он перевел в 1787 г. не с оригинала, а с лучшего на то время немецкого перевода-посредника. Вместе с тем пребывание в Англии дало ему необходимую практику, которая позволила позднее непосредственно черпать публицистические материалы для «Вестника Европы» в английской периодике.

      В процессе исследования переводческой деятельности Карамзина мне удалось установить более 300 наименований2. Своими переводами, как и оригинальными сочинениями, он, по выражению Белинского, «распространял в русском обществе познания, образованность, вкус и охоту к чтению»3.

      Именно Карамзин способствовал распространению в России известности Демосфена, Плутарха, Цицерона, Саллюстия, Лукана, Оссиана, Калидасы, Саади, Шекспира, Томсона, Стерна, Лессинга, Шиллера, Морица, Бартелеми, Бюффона, Бонне, Сталь, Жанлис, Мармонтеля, Мерсье, Флориана, Франклина и многих других писателей, философов и эстетиков.

      Переводной характер любого произведения, опубликованного Карамзиным, был им четко идентифицирован. В этом состояло принципиальное отличие его деятельности от практики, принятой в XVIII в. Используемые Карамзиным обозначения можно представить в виде достаточно продуманной системы.

      Самые выдающиеся авторы и произведения указывались полностью (иногда и на языке оригинала) и, как правило, сопровождались предисловиями, пояснениями или примечаниями, в которых давалась краткая характеристика и раскрывалась их значимость. Развернутыми Предисловиями сопровождались, например, переводы «Юлия Цезаря» У. Шекспира, «Эмилиии Галотти» Г. Э. Лессинга. Более скромными пояснениями и комментариями Карамзин снабдил публикации переводных произведений Ж. де Сталь, Ж. К. Флориана, С. Ф. де Жанлис и других известных прозаиков конца XVIII в.

      Большой пласт переводов касался публикаций из (и для) периодических изданий. Среди них были материалы исторического, философского, психологического характера. В этом случае Карамзин, как правило, указывал не только автора, произведение, но и источник, из которого было выбрано то или иное произведение для перевода. Это позволяет нам установить с большой степенью достоверности широкий круг европейских журналов и газет, из которых Карамзин черпал материалы. Среди них особой его любовью пользовались два «Меркурия» – немецкий

1

См.: Кафанова О. Б. 1) Французский дискурс в структуре журналов Н. М. Карамзина // Revue des Études slaves, 2012. T. LXXXIII. № 2–3. P. 793–811; 2) Немецкий дискурс в культурном универсуме переводов Карамзина (в печати).

2

Кафанова О. Б. Библиография переводов Н.М. Карамзина (1783–1800) // Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. XVIII век. Сб. 16. Л.: «Наука», 1989. С. 319–327; Библиография переводов Н. М. Карамзина в «Вестнике Европы» (1802–1803) // XVIII век. Сб. 17. СПб.: «Наука», 1991. С. 249–283.

3

Белинский В. Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1955. Т. 7. С. 99–131. (Сочинения Александра Пушкина. Статья первая, 1843). С. 122.