Корабль отплывает в полночь. Фриц Ройтер Лейбер

внимания. Затем он слегка склонился вправо, наблюдая, как тонкая сигара «Гримуара» проносится над кристально чистой картой джунглей.

      – На орбите, – пробормотал Рыков.

      Пальцы Карла Фридриха потянулись к кнопке сброса пыли.

      Но не смогли дотянуться до нее.

      Что-то не являющееся частью его самого мешало ему.

      Он словно упирался в невидимую стену.

      Его пальцы остановились в дюйме от кнопки.

      Он заметил, что Рыков и Такимори наблюдают за ним.

      Он подумал о черных паукообразных существах на стенах каньона далекой внегалактической планеты и едва не сошел с ума от страха, который не был его собственным страхом.

      Он начал задыхаться, от напряжения по лбу градом катился пот.

      Но он по-прежнему не мог дотянуться до кнопки.

      Он отчаянно забился, как попавший в западню зверь.

      Потом внезапно затих и покосился вправо. Рыков и Такимори все еще наблюдали за ним. В глазах у них он прочел зреющую – уже созревшую – решимость.

      – Проследи за ним, – услышал он шепот Такимори. – А я посажу корабль.

      Рыков кивнул, вытянул руку и выключил панель управления перед Карлом. Взгляд его был холодным и подозрительным.

      – Хотя, если подумать… – сказал Рыков и, вероятно, решил оставить все как есть.

      И Карл сидел и думал о черных чудовищах, схвативших его запястья с расстояния в сотни парсеков, и все еще пытался найти способ высвободиться из этой хватки.

      Но в этот момент с разумом Карла что-то случилось.

      У него отвалилось дно.

      Карл все еще сидел на мостике «Гримуара» и в то же самое время падал все глубже и глубже в бархатно-шерстяную яму, которая была черней и ужасней любого чудовища, настолько ужасной, что, когда он выхватывал из кобуры на поясе ручной бластер, это продолжалось дольше, чем крестные муки.

      – Останови его! – послышался крик Такимори, длившийся даже меньше, чем молниеносное движение Рыкова в сторону Карла.

      Удар выброшенным вперед локтем отшвырнул Рыкова в кресло напротив Такимори.

      В это короткое мгновение ужас бархатно-черной ямы стал просто неизмеримым.

      Но Карл выстрелил вовсе не в голову Рыкова. И не в голову Такимори.

      Карл осознал, что стоит перед гостевой хижиной между Фирамтотом и ошеломленным «слушателем», все еще прижимая пустую руку к виску и продолжая давить указательным пальцем на несуществующий спусковой крючок.

      Низко над горизонтом рывками опускался красный метеор.

      И тут он вспомнил все, что почувствовал на «Гримуаре». Тело Карла ослабело. Милосердная тьма сжалилась над его рассудком и принесла успокоение, не отправляя в бессознательное состояние.

      Когда она отхлынула, Тонгев проводил Карла к праздничному столу. Красного метеора на горизонте больше не было видно, хотя яркое алое зарево показывало, где поднялся в небо гриб посадочной реактивной струи. Лица дикарей за столом были спокойными и безмятежными, словно они