Пульс холода. Игорь Беляков

были впервые составлены?

      Тут новенький промахнулся.

      – Списки римских консулов дошли до нас в Капитолийских фастах и в «Истории» Тита Ливия!

      – «Почтенному Ливийцу», – Завьялов скептически хмыкнул, – и сами историки доверяют с большой осторожностью, считая его труд всего лишь историческим романом. Что до фаст…

      Штурман нахмурил брови и задумался на десяток секунд.

      – Фасты… Фасты впервые изданы в шестнадцатом веке Сигонием. Работа его, по мнению источниковедов, результат кропотливого труда и замечательного остроумия, что в переводе с научного означает – подготовляя фасты к печати, Сигоний приводил их в порядок, редактировал и дополнял. Всё бы ничего, но это тот самый Сигоний, который как бы «в шутку» фальсифицировал римские рукописи!

      Завьялов с довольной физиономией откинулся на спинку кресла. У меня внутри всё кипело.

      – Есть и другие источники!

      Как жаль, что книг под рукой нет!

      – Да, есть, – спокойно ответил штурман. – Из них известно, что Диоклетиан ввёл в Египте датирование по консульскому году. Не означает ли это, что и вообще датирование по консулам было введено только при Диоклетиане? И про «Царский канон Птолемея» не надо рассказывать! Потому как в нём список властителей продолжается до падения Константинополя в 1453 году! Остальные известные источники относятся, самое раннее, к пятому – седьмым векам нашей эры. А теперь, – Завьялов направил на меня указательный палец, – включаем мозги! Компьютеров тогда не было. Надёжных материалов для записей тоже. Ближайшая летопись составлена через шестьсот лет. Шестьсот! И после этого ты будешь утверждать, что всем достоверно известно, когда убили Юлия Цезаря?

      Ответить на вываленную кучу непроверяемых фактов и домыслов было нечем – запас удерживаемых в голове знаний не позволял.

      Штурман медленно, с плохо скрываемой усмешкой, отвернулся. Ринкшасец смотрел на него с невольным уважением. Я молчал, и чтобы успокоиться, перекатывался с пяток на носки.

      – СербЕнин, – Завьялов продолжал изучать приборную панель, – вы на вахту собираетесь заступать? Впрочем, Лурвил, подождите, пока посланник сонного царства умоется…

      Дьявол, за этой перепалкой обо всём забыл. Ксенолог, видимо, тоже. Идя по коридору, я с трудом сдерживал желание засадить в стенку кулаком. Вот шеф удружил! Пять часов под началом этого самоуверенного всезнайки! Умеет взбесить!

      Холодный ливень привёл меня в чувство. Вернувшись из душевой, я без лишних слов принял вахту и стал проверять показания датчиков.

      – СербЕнин, – штурман, похоже, не собирался оставлять меня в покое, – почему ты не военный?

      – Я не СербЕнин, я – СербенИн!

      Хватит коверкать мою фамилию!

      – Тем более! Ты же серб!

      – В армию берут здоровых, а спрашивают как с умных, – не удержался я от присловья, популярного у исследователей.

      – Так ты ещё и болен? – с нарочитым сочувствием спросил Завьялов.

      О, Господи!

      – Я – пацифист! – моё возмущение