Бойся своих желаний. Зеберг

выбор! Осталась маленькая формальность. Перед тобой лежит договор, в нём расписано моё предложение, все, что тебе надо сделать, это приложить безымянный палец левой руки внизу текста.

      – Но я не знаю, что там написано я не понимаю эти символы?

      – Да? Это Вы люди живёте ложью! Хотя формально ты прав! Это же письмена Бога, откуда тебе её знать – это было сказано с явным отвращением – читай, – он провел рукой и буквы перемешавшись, выстроились вновь, но уже на русском языке.

      Прочитав, он сделал, так как сказал незнакомец. На листке вырисовался кроваво красный отпечаток.

      – Ну, вот и чудесно! Я не говорю, прощай, я говорю до встречи – с этими словами он с жал кулак и дунул в него, словно хотел затушить свечу. В этот же момент всё погасло.

      УТРО

      По-зимнему поздно, солнце осторожно выглянуло из-за горизонта. Его первые лучи ласково скользили по крышам домов, даруя частичку тепла в это морозное утро. Воробьи с синицами искренне радуясь началу нового дня, весело прыгали по голым веткам старой рябины и шумно чирикали наперебой друг другу. Снежные шапки небольших сугробов переливались в утреннем свете разноцветными искрами. Этот прекрасный пейзаж, торжества зимы, открывался из окна не большой комнаты на четвёртом этаже старенькой «хрущевки». Артём уже не спал, но продолжал лежать в постели, укрывшись с головой одеялом. События этой ночи были настолько яркими, реалистичными и в тоже время невообразимыми, и неподдающиеся пониманию, что нельзя было разобрать – это был сон или нет. Он ясно помнил, что тайком взял отцовскую машину, попал в аварию, но то, что происходило дальше, просто не укладывалось в уме.

      – Я врезался в дерево и потерял сознание, поэтому мне в мозги залез весь этот бред. Сейчас я либо в больнице, либо дома, куда меня доставили в бессознательном состоянии. Пока это было единственное пришедшее на ум объяснение случившемуся. Ужасно болит голова, был сильный удар, возможно, я что-то себе поломал. Да! Скорее всего я в больнице. Интересно, в каком состоянии машина? Отец мне этого не простит… Артём продолжал лежать под одеялом, боясь его откинуть, оттягивая миг реальности.

      Боль была нестерпимая, казалось, что мозги разорвут череп и выпрыгнут наружу, попробовал пошевелиться, руки ноги целы и не подавали никаких признаков травмы. На лице тоже не чувствовалось каких-либо последствий ночного столкновения. Что бы удостоверится в своих ощущениях, он осторожно ощупал брови, нос, губы – всё было цело. – Видимо головой я ударился крепко, раз так болит, странно что лицо осталось целым, хоть в этом повезло!

      Кто-то скинул одеяло и ударил жуткий запах застаревшего перегара, перемешанный с чесноком и долгое время не чищеными зубами.

      – Сыночка ты уже не спишь? А я вот сижу, жду, когда же ты проснёшься. Мой малыш так сладко спал, что мне было жалко тебя будить. Сыночка, папе плохо. Надо для папы сходить в магазин. – Протянул руку, и колючая шершавая ладонь с «траурной» каёмкой под ногтями скользнула по щеке.

      – Я сколько раз просил! Не надо меня гладить!