Гарпагон. Николай Владимирович Андреев

крошечную фигурку молодого парня на фоне бескрайней равнины, над равниной – безоблачное синее небо, под безоблачным синим небом – высокий раскидистый дуб, соединивший это небо, эту землю, эту крошечную фигурку человека, воображением которого они были созданы, в одно нерушимо целое.

      – Вы наедине с Высшим разумом… Он обволакивает вас… Он внутри вас. Это значит, вы можете беспрепятственно общаться с ним, сделать его своим учителем, советчиком, другом…

      И тут Введенский увидел сидевшего под дубом на грубо сколоченной скамье худого старика лет пятидесяти. На нём были две белые светящиеся рубахи, одна из которых – с длинными рукавами – доходила почти до пят, другая – безрукавка, надетая поверх первой, – до пояса. Лицо его было смуглым, причем, нос и губы казались немного светлее подбородка, лба и гладковыбритых щёк; волосы – чёрными, кудрявыми; глаза – слегка выпуклыми с узкими горизонтальными зрачками.

      Улыбнувшись, старик в светящемся одеянии вежливо кивнул в ответ на не менее вежливое приветствие Введенского и после небольшой паузы медленно, со вкусом проговаривая каждое слово, попросил назвать своё имя.

      – Елисей, – представился Введенский. – Елисей Ильич Введенский… А вы кто: Высший разум?

      Старик в светящемся одеянии перестал улыбаться.

      – Я Пророк – его посланник, – ответил он. – Мне поручено встретить тебя и помочь, если, конечно, ты нуждаешься в нашей помощи… Итак, что привело тебя к нам, Елисей Ильич?

      Не успел Введенский придумать вопрос, за который не было бы стыдно перед посланником Высшего разума, как в его ушах снова раздался томный женский шёпот, призывавший путешественников по внутреннему космосу, возвращаться назад.

      – Войдите в сердцевину белого лотоса… двигайтесь по нему без остановки до того места, где начался ваш путь к Высшему разуму… Во время движения следите за своим дыханием и прислушивайтесь к сердцебиению… Сделайте глубокий вдох и… выдох, вдох и… выдох, вдох и… выдох. Медленно потянитесь и откройте глаза.

      Введенский непроизвольно потянулся. Поймав на себе насмешливый взгляд Пророка, смутился.

      – Что вы сказали? Зачем, я пришёл? Так это… хотел узнать насчёт Третьей мировой войны… Как она, будет?

      Прежде чем ответить на вопрос, Пророк поднял глаза и посмотрел куда-то поверх головы Введенского.

      – Да, – сказал он. – Если ничего не изменится, скорее всего, будет.

      – Что ж… Очень жаль.

      – А может быть, и нет.

      – Не понял.

      – И не поймёшь, если будешь относиться к будущему, как к нечто предопределенному.

      – А оно не предопределено?

      – Нет, что ты. Будущее, если уж не во всём, так во многом зависит от человека, точнее, от того, что выберет он, когда придёт время выбирать.

      Введенский задумался. Потом, как можно вежливее извинился и сказал, что ему не совсем понятно: что должен выбирать человек.

      – Между чем и чем?

      – Да мало ли? – пожал плечами Пророк. – Между защитой и нападением, например, или