Волчьи выродки. kotskazochnik.ru

которое заставило его сердце сбиться с обычного ритма. Утром он с нетерпением ждал коменданта, чтобы посовещаться с ним, но, к его большому удивлению, вместо Суворова пришёл Эрих Крамер, и полковник не сразу понял, чего тот хочет от него.

      – Я, старик, ещё не занимался твоим делом, – откровенно и вместе с тем очень устало признался офицер. – У меня не было времени, ты уж извини, но и сейчас мне некогда: сейчас сюда должен прийти комендант, и я как раз поговорю с ним, чтобы он тебя отправил вместе с твоими племянниками. Зайди часа через полтора…

      Немец, услышав перевод, замахал руками.

      – Я сам от коменданта, – сказал он.

      – Так ты уже сам договорился! – облегчённо вздохнул Жогов.

      – Нет, я не договорился. Я пришёл вместо коменданта, – пояснил Эрих Крамер. – Он прислал меня на совещание…

      – Не понял, – от удивления брови у офицера поползли вверх. – То есть как?!..

      – Утром я пришёл на дежурство в котельную и от сменщика услышал, что сегодня ночью произошло здесь, в фильтрационном пункте, – стал антифашист объяснять причину такого поворота событий и свой визит вместо коменданта. – Я тогда попросил сменщика ещё немного поработать, а сам пошёл к Суворову и сказал ему, что у меня есть много друзей- антифашистов, оставшихся без семей, которые с удовольствием взяли бы русских детей себе… разумеется, оформив официальную опеку над ними, – добавил Крамер после короткой паузы. – Ведь у вас, наверное, тоже есть дети, и вы хорошо понимаете, что без семьи и детей жизнь теряет всякий смысл… Я правильно говорю? – нерешительно посмотрел он на офицера.

      При этих словах сердце у Жогова в очередной раз ёкнуло и бешено забилось. Вот, оказывается, то необъяснимое, что витало над ним в воздухе, и он силился понять это ночью: вместе с погибшей матерью по одному документу можно провести и детей – так сказать, сделать из них «мёртвые души», а записать, что мать, прежде чем покончить с собой, отправила «на тот свет» своих детей. «Что ж, вполне правдоподобно, – подумал Жогов. – Тем более что моему начальству будет абсолютно наплевать на то, сколько здесь погибло людей – одним числом меньше или одним числом больше!.. Приготовить такой документ не составит особого труда!» – подвёл он черту в своих размышлениях.

      – Скажите, господин Крамер, а почему бы вашим антифашистам не взять к себе на попечение немецких детей, которые остались сиротами? – решил на всякий случай проверить искренность немца полковник. – Их сейчас вон сколько обитает по задворкам и в подвалах разрушенных домов… Откуда такое рвение помочь русским детям?

      – Во-первых, я не господин, – рассерженно отреагировал Крамер на такое обращение к нему русского офицера. – Я антифашист и такой же товарищ, как и вы!.. И прошу вас больше не обращаться ко мне так…

      – Хорошо, не буду, – мягко улыбнулся в ответ Жогов.

      – А во-вторых, – он гневно сверкнул глазами, – я немецкий коммунист и содержался в одной камере с Эрнстом Тельманом* в Берлинской тюрьме